Кара во тьме

Натан не спешил, отрабатывал прием медленно и вдумчиво, как учили, подавляя скорость и желание сокрушить врага, которого он всегда слишком отчетливо представлял в бездушном манекене. Рядом пыхтели Лют и Фран из его Тройки, добавляя свои старания в общее настроение зала, где тренировались Зеленые рыцари. В последние месяцы в замке Санкофа остались только новички, остальные, получившие долгожданные Алые плащи, перебрались в королевский дворец в Большой Бургон. Натан знал, что когда-нибудь момент наступит, и алый плащ неминуем, но успокаивал себя, что он еще не готов, что в Тихом лесу слишком много пыяров, которых нужно убить, а другие Зеленые слишком юны и неопытны, чтобы занять его место. Натан нужен был Санкофу здесь, на этом месте, хотя он догадывался, что те же Лют с Франом думали иначе.

– Не торопитесь, – бросил он товарищам, зачастившим в движениях, от чего их удары стали слабее, а манекены даже не качались. – Это сложно, сначала надо отработать без скорости.

Спорить с ним не стали, но и манеру тренировки не изменили – частили, стараясь скорее справиться с надоевшим приемом, который они изучали уже вторую неделю. Будто ложками в трапезной работали, боясь остаться без добавки. На командира, который изучал эту технику уже много лет, конечно, не смотрели. Авторитетом Натаниэль для них не стал и вряд ли когда-нибудь станет.

– Давай вдвоем, – предложил Нат, подступая к Франу. – Я нападаю.

Видя, что товарищ не воспринял его слова всерьез, он обошел пыхтящего рыцаря и схватил его за локти сзади, выкрутив одну руку назад к лопаткам.

– Помнишь, как Марван показывал? – спросил Нат, не обращая внимания на возмущенные вопли. – Ты должен меня опрокинуть. Наклоняешься вперед, незаметно отодвигаешь назад ногу, как бы вкручиваешься в мою позу, затем надавливаешь сбоку коленом на мое колено и бросаешь меня на спину. Попробуем?

– А можно я тебе по яйцам врежу? – вспыхнул Фран, который не мог вернуть себе душевное равновесие, после того как девчонка-морт располосовала ему лицо в лесу. Лекарь заверил, что даже шрама не останется, но пока багровая отметина служила причиной для насмешек, которые гордость Франа вынести не могла.

Уже какой день подряд Фран просился навестить резервацию Овражий Гар, чтобы проверить «все ли там в порядке». Если бы девчонка оказалась с темной кровью или нанесла ему рану злой магией, Натан бы в тот же день нагрянул в деревню со своей Тройкой, но царапину Фран получил в честном бою, если так можно было назвать схватку вооруженного рыцаря в доспехах с босоногой деревенщиной. Натан и так сделал все возможное для сохранения чести Люта и Франа. Солгал наставнику, что они встретились с охотниками, ставящими силки в запрещенном участке леса. Поверил ли ему Марван Соромский по прозвищу «Голубоглазый», осталось неясным, но чувствовал себя после этого Натан скверно. Ложь в ордене считалась тяжелым грехом, а учитывая последние изменения в уставе касательно наказаний за грехи, подобного опыта лучше было избегать.

Захотелось воспользоваться предложением Франа и врезать по яйцам ему. Умнее тот не станет, но, может, успокоится. После того как Зорфус их предал, и Четверка Натана превратилась в Тройку, черно-белая жизнь Натаниэля Гильяхора покрылась оттенками, разбираться в которых стало непросто.

Фран как обычно заторопился, попытался сделать по-своему, в результате сам оказался на полу.

– К дьяволу твои правила, – прорычал он, – отпусти.

В другое время Натан бы заставил его, как минимум, отжиматься, но сейчас чувствовал, что Фран на взводе и хочет затеять драку, а их Тройка после предательства Зорфуса и так привлекла слишком много внимания начальства.

Завтра им предстояло патрулирование северного сектора Тихого леса, где требовались максимальные внимательность и сосредоточенность. Северные границы патрулировались редко из-за сложной местности и низкой активности пыяров, хотя Натан не знал ни одного рыцаря Санкофа, кто хотя бы раз видел вживую настоящего пыяра – легендарную нежить, порожденную черной магией мортов-некромантов во времена Черно-Белой войны.

Санкоф завещал держать потомков темных колдунов в резервациях, а чудовищ убивать, ведь, как и морты, они продолжали плодиться и размножаться. Но если мортов Натан повидал достаточно, то встретить хоть одного пыяра, ему так и не удалось. Раз в год какой-нибудь патруль обязательно начинал травить байки то о гигантских червяках с женскими лицами, то о летающих медведях с жалом скорпиона, однако после разговора с прасалом ордена говоруны превращались в молчунов. Да и новый вид наказаний тоже добавил рыцарям дисциплины. Как бы там ни было, но северные районы патрулировать никто не любил. Близость к болотам Кальмы и к землям Тардара держала в напряжении даже смельчаков и отчаянных. А таких в рядах Санкофа с каждым годом становилось все меньше.