Капкан для лешего

- Угу - согласился Могута. - Я что услышал, то и передал. От себя ни одного слова не добавил.

- Аук ничего напутать не мог?

- Нет, - сказал Ставр. - Аук что услышит то и повторяет. Сам знаешь.

- Верно, - согласился Гудим. - И третье, - Каливар не леший, по характеру своему Лес не охраняет и потому зерна вполне украсть может.

С этим все согласились.

- Похоже на то, - с сожалением сказал Ставр. Жалко ему было Каливара. Да и баня пользу приносила. Другого банника в Лес теперь не скоро заманишь.

- Его работа! - Гонту трясло от гнева. - Я эту его баньку по бревнышку раскатаю. И этими бревнами придавлю мерзавца, - пригрозил он.

- Пришелец, ему не жалко наш зерна, - высказался и Клямке. - Отшень пльохой персон. Ему не место сидель в Лес.

- В три шеи! - Еропка все просчитал и тоже решил, что Каливар в краже зерен замешан. - Надо руководство попросить, чтобы определили его на какую-нибудь зловещую каторгу.

- Каливар он что - банник... Несерьезная работа. Такой вполне мог и украсть, - согласился Могута.

- Даже Колотей согласно кивнул.

- Один из членов банды у нас, наконец, определился, - подвел итог Бурята. - Через него и на остальных выйдем.

Сказать о том, что Бурята был доволен, значит, ничего не сказать. Бурята был счастлив. И Гудим был счастлив. Да и все лешие повеселели. Мало того, что вышли, наконец, на преступника, так им еще и не леший оказался.

- Да помогут нам тридевять берегинь, - вспомнил Ставр волшебниц-заступниц. - Ну, молодцы! Разобрались все-таки. Я, признаться, после промашки с Хролом и надеяться перестал. Вот какая смена растет! - похвастался он племянниками.

- Умники, - поддержал его Еропка. - Я тоже на банника чувствовал подозрение. Только доказательств никаких не имел. А они - раз, и сразу улика. И никаких тебе сучков, никаких щепок.

- Это есть лючший детектив на весь Лес, - высоко оценил деятельность братьев и Клямке. - Они показать grosser клясс!

- Надо банника брать, - решил Ставр. - Пусть в глаза нам всем посмотрит. Это же на какой позор он нас выставит хотел!

- Да, - подтвердил Бурята. - Пришла пора с Каливаром разобраться. Надо также выяснить степень участия в преступлении Хольки. Ее тоже следует сюда вызвать, и хорошенько потрясти.

- Давайте потрясем, - утвердил Колотей предложение сыщиков и посмотрел на Могуту.

- Опять я? - недовольно спросил тот.

- А что делать, если ты у нас такой, что никто тебе отказать не может, - усмехнулся Колотей. - Ты уж сходи, попроси Каливара, и Хольку прихвати.

Впереди широко шагал Могута. За ним едва поспевал Каливар. Был он в тех же коротких коричневых брючках, с лямкой через плечо, а на ногах вместо новеньких калош, телепались какие-то дырявые, замызганные опорки, бывшие когда-то не то старыми ботинками, не то стоптанными сапогами. А Хольке что, ей длинноногой и торопиться не надо. Банник два шага делает, а полудница только один и чуть ли не на пятки ему наступает. Красиво идет, легко, вроде, даже, пританцовывает. Братья залюбовались полудницей: платье голубое, губы красные, волосы на солнце - как золото, а на голове еще и венок красуется из крупных белых ромашек и голубых колокольчиков. В правой руке она, как и утром, держала баул с лекарственными травами. Не сказал Могута, зачем их к Ставру зовут и Банник, наверно, подумал, что опять кого-то лечить надо.

- Эх, сколько вас собралось! - удивился Каливар. - Неужто всех лечить, - пошутил он. - Всех сразу не могу. По одному, только по одному.

Он подошел к Ставру, заглянул ему в глаза, несильно ткнул кулаком в грудь.

- Больно?

- Нет, не больно.

- А если так? - хлопнул он лешего ребром ладони по правому боку.

- И здесь не больно.

- Вот и хорошо, что не больно. А глаза твои мне все равно не нравятся, тяжелые у тебя глаза, сумрачные. Ну-ка, - протянул он руку в сторону Хольки.

Та мигом открыла баул и подала его баннику. Каливар вынул пучок сухих красноватых листьев с фиолетовыми прожилками. Обломил кончик одного из них, растер пальцами, понюхал и остался доволен.

- Вот тебе надежное лекарство. Они сейчас как раз в самой силе. Утром натощак и вечером перед сном по одному листу хорошо разжевывай и проглатывай кашицу. Листья горькие, но ничего, не маленький, потерпишь. Хорошее лекарство и должно быть горьким. Водой ключевой запивай. А вообще - оклемался ты. Очень сильный был ступор, но оклемался. Жить пока будешь, - обнадежил он лешего. - Но в баньку непременно приходи. Одному моему пациенту тоже все было некогда. Дела, дела, а однажды - раз и копыта отбросил. Так всех своих дел и не переделал. День-два подождать можно, потом непременно приходи.

Вел себя банник спокойно и уверенно, как будто и не чувствовал за собой никакой вины. Не знал Каливар, что в землянке Ставра сыщики нашли коричневую нитку от его куртки, не догадывался, что Аук передал весь его тайный разговор с Никодимом, слово в слово. Холька - тем более, вела себя как обычно. Зубы скалит, глазки щурит, улыбается. У полудницы одно на уме - покрасоваться.

- Кого еще лечить надо? - спросил банник. - Не к Ставру же вы меня опять звали?