Капкан для лешего

- Болит, - охотно пожаловался Хрол. - Разламывается, - он всхлипнул еще раз. Наконец-то нашелся леший, который его пожалел. И от этого Хролу стало очень жалко самого себя, пропащей своей жизни.

- Когда голова болит ничего вспомнить невозможно, - поддержал затравленного лешего Гудим. В голосе его звучали, и доброта, и желание помочь, попавшему в трудное положение, Хролу. - Ты не нервничай. Успокойся и все вспомнишь: где потерял, когда потерял?..

Хролу сразу стало легче. Он тыльной стороной ладони вытер выступившие на глазах слезы.

- Ну, все, все, успокоился, - дружески похлопал его по плечу Гудим. - Теперь вспоминай.

Гудим очень понравился Хролу. Так душевно с ним давно никто не разговаривал и он решил непременно вспомнить, где и когда потерял очки.

- Может здесь где-нибудь, возле ставровой землянки? - подсказал Гудим.

- Не, - в третий раз, но уже не так жалостно всхлипнул Хрол.

Гудим положил лешему руку на плечо.

- Ты же умница, Хрол. Ценный работник, - сказал он. - У тебя прекрасная память. Тебе только задуматься надо и сразу все вспомнишь.

Доброе слово даже кошке приятно. А Хролу давно никто добрых слов не говорил. И, наверно, от душевных слов Гудима, от такого к нему отношения, на лешего нашло просветление.

- У себя на кордоне потерял, - вспомнил он и незаплывший правый глаз лешего засветился искренней радостью. - Вышел утром из землянки и пошел в обход участка. А как раз в том месте, где тропинка на елань выходит, куст какой-то стоит, совершенно мне незнакомый. Я на кордоне каждое дерево знаю, каждую травиночку. Все моими руками обихожено, обласкано, - он показал Гудиму корявые, покрытые вечными мозолями ладони. - Не было там раньше никакого куста, а сейчас стоит. Я, значит, в карман за очками полез, чтобы рассмотреть его, что за куст такой появился. А очков нет. Я их в этом кармане всегда держу, - Хрол похлопал по левой стороне груди, где у куртки находился наружный карман. - А нет очков. Ну, думаю, не в тот карман положил. Все карманы обшарил, нет очков. Значит, сообразил, что дома забыл. Ладно, без очков решил тот куст исследовать. А куста нет. Был куст и нет его. Вы не подумайте. Тверезый я бял, как стеклышко. Дажьбог свидетель. А нет куста, и все. Такое вот непонятное наваждение. Померещилось, выходит. Потоптался я, значит, на том месте, где мне куст привиделся и вернулся в землянку. Решил, что в землянке их забыл. Так всю землянку обыскал, нет очков. Значит, понял, что потерял. Вот эти пришлось взять, - осторожно дотронулся он до деревянной дужки.

- А когда ты в последний раз приходил сюда, к ставровой землянке? - продолжал Гудим.

- Так ведь неделя наверно прошла. Нет, не неделя. Пять дней прошло. Это я хорошо помню, у меня в тот день дерево отплодоносило. Я сразу зерна и принес. Как положено, в беленький мешочек положил и принес. Пять дней тому назад так ведь? - обратился он к Ставру.

- Так, - подтвердил Ставр. - Пять дней прошло.

- Что ты сегодня в первой половине дня делал? - спросил Гудим.

Хрол опять опустил голову и задумался.

- Здесь все свои, не стесняйся, рассказывай.

- А ничего не делал. Я же все утро болел. Что я делать мог, после того, как с Филькой связался. Ох, братцы, не садитесь вы с Филькой березовый сок пить, - посоветовал он. - Это же совсем пропасть можно. Здесь болит, - он дотронулся до груди, - и здесь болит, - он дотронулся до спины. - А здесь как болит, - дотронулся он до головы. Все утро провалялся. И полечиться было нечем. И взять не у кого. Так и мучался, весь день, с утра, пока Могута не пришел.

- Верно, - подтвердил Могута, - лежал, как дохлый. Не мог он до ставровой землянки добраться и зерна украсть.

- Какие зерна? - не понял Хрол.

- Наши зерна украли, что у Ставра на полке лежали.

- Чего?! - личико у Хрола вытянулось, правый глаз от удивления сталь круглым. - Не может того быть!

Бурята отметил, что притворяется леший очень умело.

- А ты, выходит, не знаешь? - ехидно спросил он. - Все в Лесу знают, один ты не знаешь.

- Вправду украли?!! - Хрол посмотрел на Ставра, на остальных и встретил суровые осуждающие взгляды.

Только сейчас до лешего дошло, в чем его обвиняют и чего от него допытываются.

- И вы про меня такое подумали!? - простонал Хрол. Он застыл, разинул рот. Глаза у него сразу стали мокрыми и по грязным щекам, оставляя следы, покатились крупные как горошины слезы. - Да я жизнь за наши зерна положу. Ни покоя, ни отдыха, днем и ночью за деревом смотрю, дневников целую кучу исписал. Зернышки каждый раз в ладонях своих пестовал, теплым дыханием согревал, - он опустился на колени и ударил лбом о твердую землю, потом лег лицом вниз. - Все, кончился Хрол! Пропойца Хрол! Вор Хрол! Позор Хролу! Топчите меня, рвите на куски, живым в землю закапывайте! Помру я сейчас, на ваших глазах. Не хочу больше жить, раз вы так про меня думаете. Ой-ой-ой-ой-ой-ой-ой... - затянул он.