Капитан Мак

– Да. Когда я участвую в сражении, оно выиграно!

– Потрясающе! – восхищенно воскликнул Сидуан.

– И все женщины, которые меня любили, а их немало…

– Что же с ними? – обеспокоенно спросила Перинетта.

– Они все стали знатными дамами, – ответил Мак.

Роли переменились. На этот раз Перинетта во все глаза уставилась на капитана, подавая ему подрумяненную птицу с кусочками шпика; капитан тем временем принялся за вторую бутылку.

– Хотя вообще-то, – сказал Сидуан, – это неудивительно, ведь у вас есть веревка повешенного. Только теперь вы отдали ее мне, и удача уже не будет с вами.

– Ба! Моя звезда куда более могущественна, чем веревка повешенного; достаточно мне переночевать под крышей дома, и счастье не покинет его весь год.

– А вы соблаговолите переночевать здесь?

– Конечно, – ответил добродушно капитан, – и ты увидишь, что народу в твоей гостинице скоро будет, как на ярмарке.

– Да услышит вас Господь! – недоверчиво вздохнул трактирщик.

– И знатные дамы и господа, короли, принцы, – продолжал, смеясь, капитан, – так и посыплются на тебя.

– Капитан, – воскликнул Сидуан, – мне в голову пришла одна мысль.

– Говори, дружище.

– А если вы войдете в дело?

– В какое?

– Ну, станете совладельцем гостиницы.

Перинетта бросила на Сидуана жалостливый взгляд.

– Бедный мой хозяин! – сказала она. – Вы, по-моему, спятили. Вы хотите, чтобы военный стал трактирщиком?

– И правда, – сказал Сидуан. – Простите меня, монсеньор, – я просто дурень.

– Но зато добрый, честный и очень наивный, – сказал Мак. – И я не только прощаю тебя, но и желаю тебе всякого счастья. И на этом, друзья дорогие, – закончил он, осушив стакан, – поскольку я славно отужинал, проделал длинный путь и устал, пойду-ка я спать. Где моя комната, девочка?

Перинетта вынула свечку из медного подсвечника.

– Идемте, капитан, – сказала она, – и я ручаюсь, что вы будете спать лучше, чем король.

– Ну, это несложно, – ответил, смеясь, капитан, – у меня забот поменьше, чем у него.

И вслед за Перинеттой, гибкой и ловкой, он поднялся по лестнице.

– Вот сюда, – сказала она, толкая дверь. – Посмотрите, какая постель. Простыни белые и пахнут свежестью, перина набита гусиным пухом, стены только что побелены, и комнатка вся чистенькая, как спальня новобрачной.

– И ты хороша, как роза, – сказал капитан и поцеловал ее еще раз.

Перинетта сочла нужным слегка вздохнуть.

– Я знаю, что я хорошенькая, – сказала она, – но это еще не приданое.

– Как, девочка, ты хочешь выйти замуж?

– Ну, конечно, прекрасный мой господин, – ответила она, – не надо плохо думать обо мне, потому что я смеюсь и позволяю себя поцеловать такому красивому человеку, как вы. Я порядочная девушка, и…

Тут она покраснела и умолкла.

– Но у тебя хоть ухажер-то есть?

– Да, был, но его сгубило честолюбие, – вздохнула Перинетта.

– Так расскажи мне об этом, малышка, – сказал капитан, усаживаясь в изножии постели.

– Я любила доброго большого парня, на редкость работящего, – продолжала Перинетта, – но он захотел стать хозяином, – и пожалуйте вам – больше обо мне и не думает.

– Кажется мне, что ты говоришь о своем хозяине?

– Именно о нем. Сегодня утром, – опять вздохнула Перинетта, – у меня было появилась надежда, потому что невезение делает людей смиренными…

– Это ты правильно заметила.

– Но вы ему придали мужества… Вы же сказали ему, что сюда понаедет много народу… короли… принцы к нему будто приедут. И еще Бог его знает кто, и – прости прощай!

– И прости прощай, – подхватил капитан, поднимая за подбородок голову служанки, – он теперь и думать о тебе не захочет?

– Увы!

– Ну так вот, успокойся, малютка. Если я захочу, он полюбит тебя.

– Это в самом деле правда?

– И женится на тебе… я тебе обещаю.

– Ох, коли это сбудется, я от всего сердца вас расцелую!

– Эге! – ответил капитан. – Охотно тебе это разрешу! Только я засыпаю на ходу. Доброй ночи, девочка, и спи спокойно.

Но Перинетта не ушла. Она подошла к капитану поближе и сочувственно посмотрела на него.

– Ты еще что-то хочешь сказать? – спросил капитан.

– Вот я вижу вас первый раз, а мне кажется, я всегда вас знала.

– Да неужто? – произнес Мак.

– И, ей-богу, как подумаю, что у вас – ни родных, ни друзей, быть может, мне так больно становится.

– Бедная девочка!

– Так вы никогда не видели своей матери?

– Никогда.

– И у вас от нее ничего нет?

– Честное слово, ты, малышка, так трогательно говоришь со мной, – сказал взволнованно Мак, – что я буду с тобой откровенен. Я всегда носил на шее этот медальон с портретом. Откуда он у меня, я и сам не знаю, да и кто изображен на этом портрете – моя мать или нет, не знаю тоже.

И Мак расстегнул камзол и показал Перинетте маленький медальон в золотом ободке, на котором была изображена молодая красивая женщина. Он поднес портрет к губам, а потом неожиданно резко сказал девушке:

– А теперь убирайся. Не люблю об этом говорить.

Он запечатлел на портрете почтительный поцелуй и, не раздеваясь, бросился на постель.

А Перинетта тихонько вышла и затворила за собой дверь.

Глава 2. Капитан Мак первый раз обнажает шпагу