Кантор идет по следу

— Вот из-за него я и говорю, что у нас времени не более часа. В три часа мы должны пересечь границу. Мне кажется, что магазин проверяют каждый час.

— Если нужно спешить, тогда к чему делать крюк?

— Ты так говоришь, будто впервые участвуешь в деле. Ты же знаешь, что полиция в первую очередь контролирует шоссе номер десять, которое ведет в Хедешхалом.

Тем временем машина выехала из Вены. Стрелка спидометра показывала сто сорок километров. Мужчины настолько были заняты собственными мыслями, что не заметили, как к ним сзади пристроились два мотоциклиста-полицейских, которые вскоре обогнали машину. Один из полицейских поравнялся с машиной и дал знак остановиться, другой затормозил перед машиной.

— Черт бы их побрал! — выругался водитель и тут же добавил: — Ты канадский инженер, я американский кинорежиссер…

Заскрежетав тормозами, машина остановилась.

— В чем дело, сэр? — по-английски спросил у полицейского водитель автомобиля.

Австрийский полицейский, небрежно коснувшись двумя пальцами каски, проговорил:

— Вы едете на недозволенной скорости.

— Я, к сожалению, не говорю по-немецки, — развел руками шофер. — Я американец, понимаете? — И, достав паспорт, он протянул его полицейскому.

— Очень сожалению, — сказал полицейский, — но, несмотря на то что вы иностранец, я должен вас оштрафовать… на сто шиллингов.

Водитель начал протестовать, но спутник толкнул его в бок и по-венгерски шепнул ему на ухо:

— Не идиотничай, дай ему сотню.

Водитель элегантным жестом протянул полицейскому деньги:

— Прошу.

Полицейский оторвал квитанцию и отдал ее водителю со словами:

— Можете ехать.

Через минуту машина снова мчалась по шоссе.

— Мне даже жарко стало, Джонни! — Сидевший за рулем мужчина вытер пот Со лба.

— Важно, что ты не растерялся. Теперь можешь смело нажимать на газ. Давай жми!

— А ты поглядывай назад.

Часы показывали три.

Келеи затормозил и остановил машину на обочине.

— А сейчас вот переоденешься, — сказал он, доставая с заднего сиденья сверток с одеждой. — Переодевайся. Венгры тирольские костюмы обожают большего всего. В таких костюмах мы сойдем за охотников-иностранцев.

— Уж больно много ты говоришь, уже три часа, — оборвал его коллега. — До границы еще десять километров.

— Не бубни. Пока ты переодеваешься, я взгляну на камушки.

Усатый достал из-под сиденья шкатулку черного дерева и открыл ее. При свете приборной доски внутри шкатулки все засверкало и заискрилось: в ней лежали бриллианты.

— Ну, что скажешь?

— Надеюсь, они настоящие, — заметил Келеи.

— А как же иначе! Я их вынул из сейфа знаменитого ювелирного магазина.

— Я слышал, что бывают очень искусные подделки.

— Да ты что, с ума сошел, что ли?

— Нет, не сошел. Камушки мы ссыплем в сумку, а шкатулку выбросим.

Не успел блондин и слова произнести, как шкатулка полетела под откос.

— Это может навести на след полицию.

— Пока они найдут шкатулку, мы уже будем по ту сторону границы, — заметил Келеи.

Спустя четверть часа они остановились у пограничного шлагбаума. Австрийский пограничник проверил их паспорта, поставил выездной штамп. Возвратив паспорта, пограничник махнул рукой другому пограничнику, и тот сразу же открыл полосатый шлагбаум.

Через секунду машина с венграми оказалась на ничейной земле.

— Ну, что ты скажешь на это, дружище? Ловко мы оттуда уплыли! — первым заговорил Келеи.

— Подожди, еще рано радоваться.

— Всегда тебе что-нибудь мерещится. Ты же видел, как на австрийцев подействовало, когда я заявил, что мы американцы. В прошлом году у нас все хорошо сошло, надеюсь, сойдет и в этом.

Через несколько секунд машина, даже не затормозив, выехала за венгерский шлагбаум. Короткая проверка документов, и машина помчалась в направлении Шопрона.

— До Дьера я хорошо знаю дорогу, — заметил Келеи.

— А дальше ее знаю я.

— Ты известил брата о том, что мы едем?

— Старик нас очень ждет.

— Я, правда, не люблю навещать родственников. В прошлом году я и без них прекрасно чувствовал себя в Будапеште.

— Ну а теперь можешь поспать немного, — посоветовал ему светловолосый. — Вылезай из-за баранки, до Сент-эндре поведу я.

Не доезжая Дорога, машина свернула налево и направилась по маршруту № 11 в сторону Эстергома. Келеи проснулся только тогда, когда машина ехала по улицам Эстергома.

— Это что за город? — спросил Келеи, протирая глаза кулаком.

— Резиденция венгерских епископов. Ты разве никогда здесь не бывал?

— Был, в сорок четвертом году, когда наша хортист-ская армия отступала под натиском советских войск, но дело происходило ночью, и мне было не до прогулки по городу.

— А я в этом городе два года в гимназию ходил, к духовным отцам.

— Хорошо бы где-нибудь выпить по чашечке кофе, — предложил Келеи.

— Потерпи еще с полчасика. Приедем в Сентэндре — и выпьем.

Ровно в шесть утра машина въехала в небольшой уютный городок, расположенный на берегу Дуная, и остановилась на центральной площади. Мужчины вышли из машины, чтобы поразмяться.

Келеи с любопытством окинул взглядом старинные дома, окружавшие площадь. На противоположной стороне площади он заметил буфет.