Камуфлет

Справка сообщала, что подданный российской короны Антон Ильичев Берс получил выездной паспорт три года назад, когда и отбыл за границу на учебу. По имеющимся данным, пересекал границу с тех пор всего четыре раза. Последний раз въехал в мае сего года, а должен был покинуть империю августа четвертого числа.

Поклонник депеш был немедленно командирован в телеграфную участка отправить срочный запрос в Варшаву на имя командующего Третьим округом Отдельного корпуса пограничной стражи генерал-лейтенанта Усова. А Родион Георгиевич опять накрутил ручку телефонного аппарата и потребовал соединить его с билетными кассами Николаевского вокзала.

Заведующий Терлецкий, несмотря на конец присутственного дня, оказал любезность, справился в учетной книге и подтвердил: билет был куплен на поезд «С.-Петербург – Берлин – Париж», отправлявшийся четвертого августа, на фамилию А.И. Берс.

Не прошло и четверти часа, как вернулся Джуранский. Ответ за подписью командира Александровской бригады ОКПС генерал-майора Шеина подтверждал: в поезде, пересекавшем границу с Германией в ночь с шестого на седьмое августа на железнодорожной станции Александров, находился пассажир, предъявивший паспорт на имя Антона Ильичева Берса.

Сомнений не осталось: студент Парижского университета отбыл продолжать учебу.

– Итак, Мечислав Николаевич, условия задачи, – сказал Ванзаров, жестом предлагая ротмистру присаживаться. – Первая дама, Антонина Берс, попрофалась с Петром Ленским в среду. Другая дама, не менее симпатичная, попрофалась с этим же господином в пятницу. При этом мы знаем наверняка, что господин Ленский был на даче Берсов в четверг вечером, потому что его видел Николя Тальма и принял за любовника князя Одоленского. Не менее точно мы знаем, что господина Ленского в ночь с четверга на пятницу задуфили спермой, а потом разрубили на куски, ну и так далее. Следите за мыслью?

Железный Ротмистр сделал над собой усилие, но все же сведения осилил.

– Смелее, коллега! – подбодрил Ванзаров. – А теперь вопрос: какие три вывода можно сделать из этих противоречивых фактов?

– Три? – удивился Джуранский. – Попробую… Первый: убили не Ленского. Второй: убийца не Ленский. А вот третий… даже не знаю.

– Начнем по порядку… Тот, кого опознали по «живой картине» моя супруга и Глафира, а также Николай Берс как Ленского, соверфенно другой человек. Берс врал, госпожа Ванзарова не знала правды. Что на это указывает?

– Разные дни?

– Настояфий Ленский не мог просить Звягинцева вызвать полицию, а потом преспокойно разгуливать, где ему хочется, и разыгрывать «живые картины». Так кто же он? Гипнотизер Жарко, например, признал его талантливым студентом Петровичем. Но это мало что дает. Куда важнее другой факт: раз Тальма принял его за любовника, значит, видел этого человека с князем в городе. Даже ревность должна иметь основания. Логично?

– Вполне.

– Следовательно, этот человек оказывал Одоленскому знаки внимания как любовник. На это явно указывает фривольная фотография. Зачем?

– Не хотел бы касаться этой темы, – мрачно признался Джуранский.

– Чтоб в субботнюю ночь князь привел его к себе в дом, преспокойно разделся и лег в постель, ожидая наслаждений. Значит, он кто?

– Убийца князя?!

– Конечно. Отсюда получаем второй вывод: убивфий князя подложил йодистый азот в струны скрипки. Как хлопнул взрыв под одеялом, он проходит в соседний кабинет, берет Гварнери и засыпает порофок. Никто другой не успел бы этого сделать.

– Поразительно просто!

– Далее. Тот же убийца приносит взрывные сигарки Выгодскому. Допустимо?

Ротмистр с жаром согласился, но тут же возразил:

– Как же смерть Николая Берса? Там ведь не было взрыва?

– Идеально подходит, – Родион Георгиевич накинул сюртук. – Кто как не «любовник» Одоленского мог знать, где ключи от мотора и как им управлять?

Джуранский изверг крепкое кавалерийское словцо.

– Нет, сей герой вовсе не это самое… – Ванзаров усмехнулся. – Итак, мы выяснили, что господин, прятавфийся под фамилией Ленский, – убийца. Но кто он на самом деле?

– Да, кто?

– Фамилией Ленский он пользовался долго. На это есть верный свидетель, а именно – моя супруга. Но вот вопрос: как ему удалось?

– Николай Берс покрывал.

– А где был настояфий Ленский?

– Убит?

– Только ночью в четверг. А до этого?

– Неужели на даче?

– Правильно! Но мы точно знаем, что, кроме Николая Карловича и Антонины Ильиничны, никого там не было. Антон Берс наезжал изредка. Что получается?

– Антонина замешана! – вскричал ротмистр. Его вера в то, что беды мира идут от театра и от красивых женщин, стала теперь крепка как никогда.

– Браво! Не будут же Ленского держать в погребе три месяца. Звягинцев нафел его в цветуфем виде. Следовательно, настояфего Ленского никуда не прятали, а специально держали на виду.

– То есть как?

– Преспокойно, в женском платье. Софья Петровна говорит, что девушка была молчаливой и застенчивой крайне. Все в саду книжки читала. Каков вывод?

– Антонина – это Петр Ленский? Вы уверены?