Камни Рун

— Так намного лучше… — сказал незнакомец, глядя на собственные руки, будто бы рассматривал обновку в лавке портного. — Так намного лучше…

В интонациях угадывался голос, что сопровождал меня эти два года. Что твердил о моем предназначении, о пути и о выборе, что я должен сделать для выполнения уговора.

Эдриас — а теперь это был именно он, я ни на секунду в этом не сомневался — окинул взглядом окрестности, после чего перевел взгляд на меня.

— Рей-Рей-Рей, — покачал головой маг, выдергивая меч воина, чье тело он сейчас занял, из головы демона, — ты заставил меня понервничать, но я знал, что рано или поздно ты пригодишься. И смотри! Нашел осколок призмы, столь ловко замаскированный, привел меня в то место, где станут искать в первую очередь. Сильным, подготовленным…

Маг посмотрел на клинок, весь измазанный в черной крови демона, после чего одним легким движением отправил его в ножны на поясе. Вроде обычное движение, но во взгляде Эдриаса я увидел абсолютное безумие.

Он не был мудрым наставником или попавшим в беду архимагом. Передо мной стояло бедствие и ужас, и теперь я понимал вопли раненого: перед смертью он сумел разглядеть тень этого зла во мне, пытался из последних сил предотвратить ужасное. Но не сумел.

— Я бы сказал, что мы еще увидимся, но это маловероятно, — продолжил маг, брезгливо указывая на обожженную рану в моей груди. — Твое сердце сейчас бьется из последних сил, пытается тебя спасти. Не верь ему, мальчик. Агония — не лучший конец. Иногда стоит признать свое поражение. Бывай.

Махнув пальцами, Эдриас повернулся и, подняв ладони, буквально разорвал перед собой ткань мироздания, открывая проход в бездну. Он собирается вызвать демона?!

Вместо этого маг в новом обличье шагнул вперед, прямо в разлом, оставляя меня мучительно умирать под струями ледяного дождя, в грязи и безо всякой надежды на спасение.

Разрыв в ткани мира стал затягиваться, Эдриас ушел. Я уже было решил, что у меня появился призрачный шанс, что сейчас я соберу целебную печать и попробую встать на ноги, чтобы побыстрее убраться с места боя… Но в уже схлопывающуюся щель просунулась длинная рука, а за ней — вторая.

С ужасом я наблюдал, как из разрыва, в котором минуту назад скрылся колдун, ко мне вползало… Нечто.

Эта тварь была отдаленно похожа на очень высокого и очень худого человека. Длинные руки и ноги имели по одному лишнему суставу, а передвигалась изломанная, тощая фигура, словно огромный паук, низко опустив непропорционально вытянутую голову вниз.

Что-то внутри меня хотело узнать, что скрываться под длинной то ли шерстью, то ли волосами, что покрывали голову твари, но в тоже время я знал, что это знание станет для меня смертельным.

В это время монстр прополз по хлюпающей каше, в которую превратилась земля на месте сражения, и двинулась прямиком к туше поверженного демона.

Теперь, когда это отродье подняло голову, я смог разглядеть и огромную, вытянутую челюсть, и белесые, словно у рыбы глаза, и тонкие щели вместо ноздрей, которыми она жадно тянула смрад мертвой туши. Несомненно, тварь пыталась походить на человека, но была настолько жуткой и омерзительной, что любое сходство с живыми лишь подчеркивало ее отвратительную суть. А еще я понял, что это — падальщик.

Стараясь не привлекать внимание длиннолапой твари, что сейчас всецело была занята трупом демона, я начал медленно-медленно, борясь с накатывающим обмороком, на локтях отползать прочь. Это меня и сгубило.

Тварь, что еще мгновение назад игнорировала мое присутствие, резко повернула вытянутую морду в мою сторону и… втянула ноздрями-щелями воздух. Она меня почуяла. На мгновение наши взгляды пересеклись, после чего нижняя челюсть твари почти отделилась от черепа, вываливая наружу длинный язык и демонстрируя мне ряд крупных, острых зубов, приспособленных для того, чтобы рвать мертвую гниющую плоть и дробить кости.

Я рванулся прочь, в инстинктивном порыве пытаясь отползти подальше, но это только спровоцировало монстра. Падальщик, оскалившись, бросился ко мне, увязая и поскальзываясь в грязи на своих длинных конечностях. Уже через мгновение он оказался совсем рядом, и на меня пахнуло смрадом и гнилью, а перед глазами встали ряды острых зубов, которые должны были оборвать мое существование.

Магия же не отзывалась. Молчали и мои дикие щиты, не мог я достучаться и до обычной печатной магии. Луч, что соединил мою и грудь поверженного убийцы демона, будто бы выжег во мне все, что делало меня магом. А что не уничтожил странный свет, порожденный четками Магнуса, забрал с собой мерзавец Эдриас.