Камер-юнкер

Нелли бесцеремонно уселась на капот моей “Чайки”. Я не заметил, как она подошла: при желании черноволосая красотка умела быть незаметной. Настолько, что охранники и даже сам Андрей Георгиевич не обратила на нее особого внимания… Или приняли за аристократку: княжну или какую-нибудь дальнюю родственницу, решившую со скуки перекинуться парой слов с наследником рода.

Впрочем, выглядела Нелли сегодня не слишком… благородно. Сменила платье на джинсы и короткую куртку из темной ткани, обошлась без косметики, а черные волосы убрала в пучок на затылке. Впрочем, привлекательности ее это ничуть не лишило. Обтягивающая синяя ткань лишь подчеркивала и еще удлиняла и без того эффектные ноги, а мужской крой куртки заострял плечи, скрадывал женские формы, но все равно непостижим образом скорее добавлял какой-то особенной красоты. Необычной, чуть угловатой, хищной. И запоминающейся: на приеме в любом дворце Нелли наверняка имела бы немалый успех.

— Хочешь спросить, откуда я такая взялась? — поинтересовалась она.

На этот раз я мог рассмотреть ее как следует. Не только фигуру, но и темные раскосые глаза, и кожу. Белую, хоть все вокруг уже успели загореть за лето — и гладкую, без единой морщинки. Судя по возрасту самого Куракина, Нелли могла быть лет и на десять старше меня самого — если не на все двадцать… а могла и оказаться ровесницей.

— Я наполовину ненка. Когда отец служил на севере, немногие из местных любили русских солдат… Но находились и те, кто был им рад. — Нелли оттолкнулась ладонями от капота “Чайки” и поднялась на ноги. — Собственно, так я и появилась на свет. Мать умерла, когда мне было семь лет, а отец оставил службу и привез меня с собой сначала в Обдорск, а потом и в Петербург.

Полукровка, из ненцев?.. Да, это определенно объясняет многое. Необычную для столицы внешность — уж точно. А уж если девчонке пришлось расти чуть ли не у самого Карского моря, неудивительно, что она такая… серьезная. Север вообще не слишком располагает к изнеженности. И если единственным воспитателем Нелли был генерал Куракин, боец из нее наверняка получше, чем половина моего курса из юнкерского училища. Магические способности средненькие — класс восьмой или седьмой с натяжкой, но при должной сноровке и это — весьма серьезный противник.

Случись нам с Нелли сцепиться всерьез, магией я бы ее, конечно, раскатал, а вот на оружии или даже в рукопашной — не факт. Девчонка едва доставала мне макушкой до подбородка и весила раза в полтора меньше, но хрупкость была обманчивой: одежда скрывала весьма крепкую мускулатуру.

— Отец не смог дать мне свою фамилию — зато обеспечил неплохое образование. Может, не лучшее в столице, но… — беспечно продолжила Нелли — и вдруг смолкла и улыбнулась, чуть прищурившись и склонив голову набок. — Что такое? Ты так меня разглядываешь… Я начинаю думать, что…

— Я что-то не припомню, чтобы мы успели перейти на “ты”, — буркнул я.

— Ну… в таком случае — сейчас самое время. — Нелли пожала плечами. — Уже скоро нам идти в бой, сражаться плечом к плечу. Тебе не кажется, что неплохо бы узнать друг друга получше?

— Откуда такая уверенность? — Я на всякий случай огляделся по сторонам. — С чего ты взяла, что…

— Ты здесь. Твой дед здесь. — Нелли отвечала коротко, будто вбивала гвозди одним ударом. — Мнение остальных меня едва ли интересует.

С этим спорить было сложно — я и сам думал точно так же. Да и срок Нелли назвала верно. Мы с дедом еще не успели даже примерно набросать план конкретных действий — Куракин еще не начал делиться информацией — но кое-какие мысли у меня уже имелись. И вряд ли Орлов, Меншиков и их когорта предоставят мне больше двух суток — и то если повезет.

Уже совсем скоро столица полыхнет… снова.

— Ты тоже собираешься поучаствовать… лично? — осторожно спросил я.

— Разумеется. — Нелли чуть сдвинула брови. — Я Одаренная и умею обращаться с оружием, если придется. Дело касается моей страны, и в стороне я точно не останусь. Можешь считать меня террористкой или изменницей — уже сейчас это почти ничего не значит, а завтра будет значить еще меньше.

Пожалуй. В каком-то смысле мы все сейчас здесь — террористы и изменники, задумавшие устроить в столице — а то и во всей стране — резню продолжительностью в несколько дней. С молчаливого согласия даже не государыни императрицы, а пока еще несовершеннолетнего наследника престола… или без такового — если придется. Преступление во благо страны, а не короны.

Видимо, сама судьба меня путем генерала Куракина.

— Отец велел мне идти с тобой, — негромко продолжила Нелли. — Защищать, прикрывать тебя в бою. Ценой жизни — если не выйдет иначе. Сейчас твоя жизнь для империи куда важнее наших.

Даже так? И как прикажете понимать? Что это — готовность погибнуть за идею, или очередная интрига?

— Ты ведь знаешь, что даже это вас не оправдает? — Я сложил руки на груди. — Твоего отца будут судить, и тебя тоже. Ты не солдат, а значит, амнистия невозможна. Даже если наследник Павел вообще согласится на такие условия.