Камер-юнкер

Поднимаясь на трибуну, я чувствовал некоторое… еще какое волнение, чего уж там. Пожалуй, даже больше, чем год назад перед дуэлью с Воронцовым. В конце концов, тогда моим противником был всего один бестолковый дворянский недоросль. А сегодня зеленого новичка, которому не так давно исполнилось семнадцать, готовился сожрать если не весь цвет столичной знати, то его половина — уж точно. Я отыскал глазами свое опустевшее кресло и тайком вздохнул. Обычно почетное место в первых рядах среди родовитых старых князей занимал дед, и сегодня его поддержка была бы как никогда кстати.

Но — нельзя. Если в зале совета присутствует глава рода, наследник непременно будет выглядеть ряженым болванчиком или марионеткой, которую дергают за ниточки, заставляя плясать и говорить только то, что дозволил старший.

Так что — все сам, Горчаков. Справишься.

— Доброго дня, уважаемые члены Государственного совета! — произнес я.

Я тоже обошелся без усилителей, использовав только родовой Дар. Вышло не так уверенно и зычно, как у Багратиона — и все же меня наверняка услышали даже в самых дальних углах зала. Для мага выше седьмого класса такой трюк с голосом не представлял особого труда, но пару очков в глазах старшей знати я, похоже, все-таки набрал: несколько седовласых старцев одобрительно закивали.

— Уверен, половине из вас и так прекрасно известно все, о чем о я сегодня буду говорить, — размеренно произнес я. — А остальным известна моя репутация.

Кто-то из середины едва слышно фыркнул — видимо, решил, что зарвавшийся князенок набивает себе цену, ссылаясь невесть на что. Но старики в первых рядах слушали молча, и вряд ли хоть один заподозрил меня в глупом хвастовстве или пустословии.

— Многие в Петербурге называют меня либералом. — Я сделал паузу и, улыбнувшись, продолжил. — Занятно слышать подобное — особенно от тех, кто уже многие годы знаком с моим почтенным дедушкой. И знают его, как самого ревностного из всех блюстителей традиций Империи, которую строили отцы тех, кто сейчас здесь в этом зале.

Главы родов в первых рядах снова закивали, и до моих ушей донесся шепот. Чуть настороженный — но скорее одобрительный, чем означающий осуждение или недовольство.

— Уверяю вас, милостивые судари — не так уж много найдется тех, кто чтит старые законы больше, чем род Горчаковых, — продолжил я. — И именно поэтому я сейчас стою здесь перед вами. Светлейшими и сиятельными князьями, чьи фамилии звучат уже не одну сотню лет. Перед потомками тех, кому титул был пожалован за заслуги российскими государями. Перед теми, кто заслужил высокий чин личной отвагой, доблестью и преданностью стране и короне. — Я поднял взгляд, заглядывая на самые задние ряды зала. — И перед теми, кто по праву занимает место среди достойнейших людей Империи, хоть и не носит ни орденов, ни чинов, ни титулов!

Я снова на мгновение смолк, дав аристократам, воякам и статским чуть пошептаться. Было, о чем: почтить в речи тех, кто заправлял всем Госсоветом, стоило в любом случае — но я обратился и к выходцам из простого народа, которых здесь обычно старались не замечать и чуть ли не в глаза называли лапотниками.

И вот эти самые лапотники теперь подобрались на своих креслах в углах зала — впрочем, как и чуть ли все до единого передо мной. Вряд ли такой трюк пришелся по душе родовитым старикам, но своего я уж точно добился.

Теперь меня внимательно слушали все до единого.

— Я стою здесь, чтобы напомнить о древнем и священном долге аристократов, который в нынешние непростые времена едва ли почитается — а многими и вовсе предан забвению! — Я чуть возвысил голос. — Когда-то давно главы родов имели право сидеть за одним столом с правителем. Тогда еще не императором и не царем, а великим князем. Достойнейшим из достойных, старшим над остальными и первым — но первым среди равных себе! Ваши прадеды, — Я подался вперед и чуть склонился над трибуной, чтобы старики лучше меня видели, — помнили, что истинный аристократ служит в первую очередь народу и стране, и лишь во вторую очередь — короне.

Конечно, я никогда бы не позволил себе процитировать излюбленную дедову фразу до конца — но кое-кто из присутствующих наверняка не раз слышал ее целиком. Почтенные старцы в первых рядах заулыбались и принялись переглядываться, едва заметно кивая.

— С тех пор многое изменилось, но и в наше время не следует забывать о долге, — снова заговорил я. — Сейчас государство нуждается в поддержке родов даже больше, чем нуждалось раньше. И именно поэтому мы должны не цепляться за бесполезные и порой даже опасные пережитки прошлого — а напротив, первыми отказаться от них!. И убедить собственным примером тех, кто пока еще не готов услышать голос разума. Мы — главы и наследники княжеских родов! — Я обвел взглядом передние ряды. — И я призываю вас забыть былые раздоры, оставить в прошлом обиды и сплотиться против общего врага.

— Против кого? — едва слышно буркнул кто-то из князей.