Каменный век деревянных людей

– Вниз… – растерянно произнёс тот. При свете внутренность пещеры смотрелась совсем не так, как в темноте. Виш удивился, что сумел в прошлый раз обнаружить проход, не плутая: пещера оказалась гораздо просторнее. Она извивалась, ветвилась, в стенах виднелись многочисленные щели и лазы.

«В прошлый раз я шёл по запаху», – подумал Виш.

Сейчас вниз вели сразу три спуска, поодаль друг от друга.

– Кажется, сюда, – Виш указал на левый.

Эфр двинулся вперёд, освещая дорогу, Вурч за ним следом. Идущему в хвосте Черу приходилось шагать почти в полной темноте. Но опытный вояка не жаловался: за свою жизнь он привык ко всяким передрягам.

– Похоже, тут когда-то вели разработки, – заметил Вурч, останавливаясь посреди достаточно широкого прохода.

– Это мои следы! – обрадовался Виш. Значит, он не ошибся.

– Я имею в виду сам проход, – пояснил Вурч. – Куда-то же он ведёт?

– Горючего камня много, – заметил Эфр, поднося ладонь к блестящей чёрной стене.

– Осторожнее! – испугался Виш. – Не зажги стену!

– Да, Эфр, отойди подальше, – оглянувшись, распорядился Вурч.

– Надо возвращаться, – предупредил Эфр, – у меня эфир кончается.

– Сейчас пойдём, – кивнул Вурч. – Виш, Чер, наберите по нескольку кусков в мешки. Чего пустыми возвращаться? Попробуем, как он горит и сколь долго.

«Ради чего Вурч изменил отношение к горючим камням? – думал Виш на обратном пути. – Раньше не хотел о них и слышать!»

Но своими сомнениями поделился с Чером только в казарме.

– Деваться некуда, – объяснил Чер. – Ящерицы застывают, люрасы тоже плохо себя чувствуют. Тут не до раздумий. Этично, не этично… Сберечь живых важнее, чем размышлять о том, является ли камень останками люраса, и можно ли сжигать их. Пращуры давно в земле, а мы на ней питаемся. Через неё они и передают нам свою силу. А если передадут и тепло, будет ещё лучше!

Ровный сильный жар горючих камней многим понравился. Но некоторые ворчали, что запах сильно напоминает запах горящих Неподвижных Собратьев или даже люрасов. Особенно в первые моменты, пока камни не разгорелись как следует.

– А разве лучше жечь морской мусор? – возражали им. – В нём наверняка есть останки Неподвижных Собратьев – тех, что растут в воде.

– Ну-у… водяные Неподвижные Собратья – они вроде не совсем наши, не столь близки нам… – пытались оправдываться ревнители старых традиций.

Но и те и другие сходились во мнении, что лучше таскать горючий камень из-под каменной гряды, чем бродить под пронизывающими порывами морского ветра, обдающего сборщиков хлопьями пены и водяными брызгами. А иногда и спасаться от ледяных волн, вознамерившихся вернуть морю то, что сами же и выбросили.

Виш не относил себя к твёрдым поборникам старой веры, хотя и считал, что сжигать сухие останки Неподвижных Собратьев – кощунство. Лучше уж закапывать их.

Но горючий камень – другое дело. Для чего-то же Перворосток создал его? А может… может, горючий камень – это корни Перворостка? Мало ли что говорят еретики.

Так или иначе, но найденный горючий камень, а также сложенные в ящерятниках печи, освободили солдат от необходимости еженощного массажа боевых и тягловых ящериц. Вместо него появилась обязанность топить печи, но эта повинность переносилась не в пример легче. Особенно потому, что у печей велись длинные задушевные разговоры.

И когда, наконец, пришёл караван с горючей жижей, ему обрадовались не так горячо, как если бы он являлся единственным спасением от стужи. В основном радовались те, кто не мог переносить запах горящего горючего камня. Такие живенько откололись от основной массы, и объединились у своего очага, где сжигали горючую жижу. Их всегда легко отличали от прочих по чумазым лицам – в отличие от раскаляющегося добела камня горючая жижа горела коптящим пламенем, разнося пласты рыхлой сажи по помещению. Хотя тепла давала много. Но запах от неё тоже шёл особенный, своеобразный.

– Ну и вонь! – морщились «каменщики», когда рядом оказывался «жижник».

– Сами хороши! – огрызался тот. – От нас, по крайней мере, падалью не воняет!

– Пойди, умойся! – завершали пассаж «каменщики», на что у «жижника» ответа обычно не находилось.

Постепенно все «жижники» перешли на обогрев горючим камнем. Управляться с ним не в пример легче. А если перепачкаешься жижей, приходилось долго отмываться. К тому же при длительном соприкосновении с жижей кожуру обжигало, и люрас заболевал.

Бурдюки сложили в хранилище и забыли о них.

Вурч не стал делать секрета из находки – горючий камень нашли на прилегающей к деревне территории – и скоро во всех очагах местных жителей заполыхало дармовое топливо.

– Почему вы не отыскали его сами? – удивлялся Вурч в разговоре со старостой деревни.

– Раньше мы жили не здесь, – отвечал тот, – но наша земля истощилась, и пришлось переселиться. А на новом месте сначала требовалось возделать кормильные поля, построить хижины. Да и не наше дело по пещерам лазить. У каждого земледельца столько забот…

– Однако рыбу вы ловите, – возражал Вурч.