Каменный леопард (ЛП)

— А это значит, что нам придется двигаться быстро, а не болтаться, и это неплохо, — тихо ответил Ванек. «Это дает нам все завтра, чтобы спланировать расписание и маршруты, с которыми я вам помогу…» Нормальное высокомерие и дерзость чеха исчезли, когда он продолжал говорить убедительно, создавая атмосферу уверенности, заставляя двух других мужчин увидеть, что это действительно возможно. Борисов, не замечавший прежде этой стороны характера Ванека, еще раз поздравил себя с выбором. Ванек, очевидно, собирался подняться очень высоко в госбезопасности, когда прибавил к своему опыту еще несколько лет.

— И французское лыжное снаряжение было бы кстати, — добавил Ванек.

«Со снегом в Баварских и Австрийских Альпах мы можем путешествовать как туристы, только что вернувшиеся из короткого отпуска…

— Я позвоню в Киев, — пообещал Борисов. «Есть еще одна вещь. Когда вы находитесь на западе, вы должны позвонить по определенному номеру в Париже, который мне дали на случай дальнейшего развития событий…

— У нас уже достаточно дел, — проворчал Бруннер, доставая с полки расписание западных железных дорог.

«Каждый день вы делаете один телефонный звонок, — продолжал Борисов, — используя имя Салицетти».

Лански, слезший со своей койки, посмотрел на имена и адреса в списке.

Леон Жувель. Роберт Филип. Дитер Воль.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

«Эта коррумпированная Американская Республика, где доллар — это Бог, где полиция пополняет свои пенсии взятками, где ее главный город, Нью-Йорк, находится во власти дюжины различных расовых банд… где терроризм процветает, как чума…»

«Что нужно Европе от такого континента? Или мы должны отгородиться от этого продажного и развращающего Государства моральным и физическим карантином? Прощай, Америка, и пусть ты никогда не вернешься, чтобы заполонить наши берега…

Ги Флориан произнес новую речь в Лилле всего через восемь дней после своего злобного выступления против американцев в Дижоне, и слушателям показалось, что он ускоряет темп, «разбрасывая грязь бульдозером», как выразился Майн Блан. Марку Греллю в Париже позже тем же вечером.

Префект полиции прибыл в свой кабинет рано утром того же дня, в среду, 15 декабря, снова позвонил своему заместителю и велел ему запереть дверь. На его столе лежали два закрытых чемодана. «Буассо, вполне возможно, что дело с Леопардом может быть очень серьезным, что-то, что может поставить под угрозу наши карьеры, если мы продолжим его. Теперь вам следует очень тщательно обдумать свое положение — и помнить, что у вас есть семья…

«Каковы ваши приказы?» — просто спросил Буассо.

«Во-первых, поставить под пристальное и строго секретное наблюдение двух высших министров кабинета — Роджера Данчина и Алена Блана. Вы все еще хотите участвовать?

Буассо вынул трубку и зажал ее в зубах, не закуривая. «Мне придется сформировать специальную команду, — сказал он, — и я расскажу им историю, чтобы они не нервничали. Есть ли еще что-нибудь? Между прочим, это наблюдение, как я полагаю, предназначено для того, чтобы выяснить, не контактирует ли человек — Данчин или Блан — с советским звеном?

«Точно. И да, есть что-то еще, что-то довольно карающее. Грелль указал на два чемодана. «Вчера поздно вечером я собрал целую кучу файлов военного времени из архивов Сюрте. Ты возьмешь одно дело, я возьмусь за другое. Где-то в этих файлах, я думаю, мы узнаем, где были и Данчин, и Блан во время войны, потому что решение этого дела с Леопардом лежит давным-давно в прошлом. Если кого-то из этих людей удастся обнаружить в 1944 году в районе, далеком от Лозера, где действовал «Леопард», мы сможем его устранить…

Взяв чемодан обратно в свой кабинет, Буассо организовал секретную конференцию. Некоторым надежным детективам судебной полиции было поручено работать посменно, чтобы следовать за Роджером Данчином и Аленом Бланом всякий раз, когда они покидали свои министерства. Сам Буассо проинформировал избранных людей. — Вы работаете в абсолютной секретности, отчитываясь только передо мной. У нас есть основания полагать, что может быть заговор с целью убить одного из этих двух министров. Это может быть связано с недавним событием, — загадочно доверился он.

— Возможно, нам придется предотвратить еще одну попытку убийства? — спросил один из детективов.

«Это гораздо глубже, — объяснил Буассо. «В сюжете может быть замешан кто-то из близких Января или Августа…» Отныне, подчеркнул он, никогда нельзя использовать настоящие имена, поэтому были придуманы кодовые имена: Январь для Данчина и Август для Блана. — Итак, — продолжил Буассо, — нам нужны записи обо всех, с кем эти двое встречались вне работы. Один из их так называемых друзей может быть тем мужчиной или женщиной, за которыми мы охотимся. К полудню рейда операция по наблюдению уже шла полным ходом.

Позже сам Грелль одобрил меры, принятые Буассо.

«Мы рискуем сами стать заговорщиками, — заметил он с иронией, — но другого пути нет».

«Не могли бы вы конфиденциально сообщить президенту о том, что мы делаем и почему?» — предложил Буассо.