Камасутра от Шивы

— Так мы машину вызовем, — не сдавалась она. — Такси. У тебя наличные или карточка?

Текила и сок в этом ночном заведении стоили втрое дороже, чем в обычном кафе. Антон заплатил, незаметно поглядывая на танцующего с девушкой Шестакова.

— Я тебе совсем не нравлюсь? — надулась блондинка. — Куда ты смотришь?

— Вон тот мужик в джинсах — чудовище, — прошептал молодой человек. — Вампир! Дракула! Он завлекает молоденьких и хорошеньких куколок, чтобы напиться их свежей крови.

Блондинка согнулась напополам от смеха.

— А ты потешный…

— Я не шучу. Он в самом деле вампир.

— Ага, — заливалась блондинка. — А мы с тобой — ночной дозор!

— Да ты книжки читаешь? — удивился Рябов. — Никогда бы не подумал.

— Я кино люблю. Между прочим, меня Лилей зовут.

— А меня Сашей, — соврал он.

Блондинка повернулась к танцующим, продолжая хихикать.

— Ты че, следишь за ним?

— Просто интересуюсь. Не каждую ночь встретишь настоящего вампира.

Лиля поправила волосы и наклонилась к Рябову со словами:

— Поохотимся?

Вскоре Шестаков и его девушка направились к выходу из зала. Они о чем-то переговаривались. Доктор — вяло, брюнетка — оживленно. Он нес в руке бейсболку, она — желтую, под цвет платья, сумочку.

— Подруга надеется заработать, — с видом заговорщицы прошептала Лиля. — Бедняжка не подозревает, что ее ждет!..

Глава 38

Черный Лог

Глории было достоверно известно то, о чем Алина Нефедова могла только догадываться. Ее убиенный жених Берестов познакомился с ней не по причине вспыхнувшей любви. Алина привлекла его внимание вовсе не как женщина. Впрочем, она, кажется, сама начала постигать истину.

Глория вспомнила свой последний разговор с Берестовым…

«Я перебрал разные варианты и остановился на самом простом: людей, которые могут знать что-либо о заветной вещице, всего трое. Это сестра погибшего Павла Нефедова, Анатолий Зебрович и его жена…»

— И его жена, — вслух повторила она. — Паша утонул, Толик разбился… остались мы с Алиной.

Измученную гостью Санта давно проводил в спальню на втором этаже, Лавров завалился спать в восточной комнате, а Глория лежала в своей постели и слушала шум дождя за окном. В памяти всплывали эпизоды из прошлого…

В ту роковую для него ночь Берестов признался, почему стал женихом Алины. Он ничего не скрывал от Глории, потому что не собирался оставлять ее в живых. Он не знал, что умереть предстоит ему, а не ей.

— Человек предполагает, а судьба — располагает…

— Кто здесь? — встрепенулась Глория.

— Я…

Карлик Агафон сидел в маленьком креслице, одетый не принцем, а нищим. Жалкие лохмотья, истоптанные башмаки, котомка на плече.

— Что с тобой? — ужаснулась Глория. — Ты всегда был франтом!

— Меняю амплуа. Собаки порвали мне штаны, пока я шел по Синайской пустыне…

— Что ты там искал?

— Счастье. Увы, я такой же олух, как и прочие люди. Ищу то, что всегда со мной. Зачем пускаться в странствие ради того, чтобы вернуться туда, откуда ушел?

— Я тебя не понимаю…

— Я сам себя не понимаю!

Несмотря на жалобы, Агафон выглядел беззаботным и довольным. Посох, на который он опирался в пути, был прислонен к спинке кресла; на башмаках белела пыль.

— Могу я принять душ? — вежливо осведомился он.

— Конечно, это же твой дом…

— Теперь ты здесь хозяйка, — без сожаления молвил карлик. — Я рад, что это ты, моя царица. Пойду, пожалуй…

Он неуклюже слез на пол и шагнул было к двери, но вдруг замер.

— Что-то не так? — забеспокоилась Глория.

— Надеюсь, у тебя все под контролем…

— Я тоже надеюсь.

Агафон повернулся и указал пальцем в темный угол напротив кровати.

— Она тут… Увязалась за тобой из лаборатории Парацельса.

Глория похолодела. Значит, ей не показалось. За ней следует Смерть! Темное облако, принимающее любые очертания. Кому-то нравится скелет в плаще, кому-то — обольстительная пери из «Тысячи и одной ночи». Кто-то предпочитает Ангела с лебедиными крыльями за спиной. Дело вкуса.

— Вообще-то люди к этому привыкают, — заметил карлик.

— К этому трудно привыкнуть!

— А кто обещал, что будет легко?

Агафон бесшумно исчез за дверью. Глория лежала, уставившись в страшный угол.

— Спи, — раздавалось оттуда. — Спи… спи…

— Нет уж! Спасибо!..

Она со стоном села на постели. Перед глазами маячили Пашка и Толик… ее первая любовь и ее первый муж. Первый… Значит, будет и второй?

Глория вздохнула и снова легла. Пашка и Толик опять возникли из небытия. Вот они копают землю. Темно… Лопаты врезаются в грунт. Ширк-ширк… ширк…

«В деревне без погреба никак, — бубнит Алина Нефедова. — Брат сам углублял, а Толик ему помогал…»

В погребе на прокудинской даче Нефедовы хранили овощи, соленья и квашеную капусту. Паша взялся привести яму в порядок, а друг вызвался подсобить. Они были неразлучны: Толик и Павел.

Бух!.. Лопата уперлась в старое трухлявое бревно. Когда-то в прошлом тут уже была яма с бревенчатыми стенами и крытым верхом. Может, ее еще Карякин выкопал…

Бревно треснуло и вывалилось, посыпалась земля.

— Осторожнее, — предупредил Паша.

Толик опустил лопату и наклонился, разглядывая образовавшуюся нишу. Из земли торчала какая-то железяка.

— Что там?

— Не пойму. Поддень-ка!