Калиновый мост

Упала рядом с Блудом на дорожку, сама задыхаясь от хохота, словно девчонка. Такая легкость в душе! Такое счастье беспричинное, светлое какое-то, все еще непривычное… Забыла о своих тревогах совершенно. Повернула голову, с улыбкой глядя на довольного пса, уже вновь зевающего во всю свою зубастую пасть. Хорошо так, спокойно. Тут глаз зацепился за какие-то полосы на полу, повернулась больше, чтобы рассмотреть.

— Ох, Блуд! Ты пол поцарапал! Ну можно же было осторожней, дух ты лохматый! — пожурила питомца, заметив длинные следы, как от когтей на досках под дорожкой.

Пес глянул на нее с недоумением, фыркнул, и еще раз зевнув, как бы показывая, что вообще не понимает, о чем она, забрался головой под плед, свисающий с дивана.

— Да-да, и не прячься! — продолжала отчитывать его Лэля, поднимаясь. — Вот влетит нам от Захара, он же просил не разнести ничего, — сомневаясь в этом, конечно, но для строгости «припугнула» пса, пошла в сторону коридора. Решила проверить на кухне, не пора ли браться за обед, а то вернется ее мужчина голодный…



И тут увидела еще одну похожую отметину, только на стене. Странно, тут они с Блудом точно не играли, и повредить доски не могли. Лэля подошла ближе, запутавшись. Провела пальцами по царапинам, ничего не понимая. Точно такие же следы, как на полу около Блуда.

Так и не разобравшись, откуда тут повреждения на стене, пошла дальше на кухню, но почему-то оглянулась, вдруг вспомнив, что у этой самой стены они с Захаром… и потом на полу, как раз на дорожке… Краска затопила щеки.

Не жалела ни капли! Наоборот… Но сейчас не о том. Это ведь тут они тогда, в первый раз?.. Кажется, да. Правда, все равно непонятно, как это связано с появлением таких вот отметин на бревнах. Будто дикое животное в дом ворвалось и исполосовало когтями пол и стены.

Так и не разобравшись, пошла все же на кухню, заниматься обедом. А то будут у нее иные проблемы и загадки. Любая женщина подтвердит: голодный мужчина хуже дикого зверя ворчит, даже такой замечательный и ласковый, как Захар, это она уже поняла, пока он целый день печь чинил и они нормально доступа к кухне не имели. Правда, может дело было еще и в том, что все вышло не так ловко и споро, как ему хотелось бы? Так или иначе, а Лэля планировала к возвращению мужа подготовиться и его порадовать.

Блуд без особого энтузиазма поднялся и протопал за ней до входа в кухню. Дальше ему заходить было запрещено без крайней необходимости, дабы не разгромил ничего своими габаритами. Посуды слишком много, Лэля на рынке запаслась недавно.

Глава 16

— Вижу по глазам, что ты знаешь нашего мольфара, — бабка, назвавшаяся Параской, слишком уж пристально уставилась в его сторону.

Евгений не любил, когда на него пялились. Его всегда раздражало подобное навязчивое внимание. А еще попытки людей убедить себя и всех вокруг, что они знают о Корниенко больше, чем он сам. Потому и сейчас не посмотрел на бабку прямо, вроде его вообще ее болтовня мало интересует. А вот борщ Параска, не соврала, варила великолепный, да еще и в печи! Корниенко делал вид, что целиком сосредоточен на угощении. Как вон Глеб, к примеру, который, словно месяц голодал, уминал борщ за обе щеки, в прикуску с домашним хлебом.

Евгений если и был до чего-то голодным, так это до информации, но выдать свою заинтересованность, значит — сходу в торгах проиграть. А он еще не разобрался, что этой бабке от них надо, да и не выяснил ничего толком.

— Я много кого знаю, — философски отозвался, орудуя ложкой. — Еще больше людей не встречал никогда. Как мне уверенным быть, тот это или не тот человек, если ты еще и имени его не назвала? — так и не дав бабке заглянуть ему в глаза, чего Параска явно добивалась, намекнул.

В хате было прибрано, аккуратно, но при этом как-то… тяжко, что ли. Не мог понять, почему такое ощущение складывалось, будто потолок давил на голову. Может, потолки низкие? Но тихо и укромно, дом Параски стоял в глухом углу одной из крайних улиц, под горой, считай. Дорога к ней вполовину была перекрыта кустами, похоже, не так и часто кто-то заезжал в гости, или пешком в основном ходили. Машину они загнали на свободное место между домом и сараем. Ниоткуда не видно.

Вот это Корниенко порадовало, он в принципе «светиться» не любил, и то, что пришлось едва не половине села на глаза попасться из-за этого придурковатого Федулова, не сумевшего дорогу запомнить, его порядком бесило. Слишком много суматохи, чересчур много следов…

Корниенко так не работал. Но и в одиночку тут потратил бы слишком много времени, пытаясь найти этого их знахаря. К тому же везде подставлял Федулова, чтобы своей мордой не мелькать.

— Так имя — не тайна, Захаром его зовут… Не самое популярное. Да, знаешь его, — усмехнулась бабка, видно, заметив, как на секунду замерла ложка у Корниенко в руке.