КАЛИНОВ МОСТ

Олег растерянно посмотрел на пистолет, потом на инструктора. Игорь снова усмехнулся, вынул руку из кармана и кинул Олегу обойму.

– Пугало видишь?

– Целых пять, – отозвался парень, вставляя обойму.

– Стреляй по первому. Посмотрим, какой ты там юный стрелок.

Олег поднял руку, слегка согнул в локте. Отставил пистолет. Целился не долго. Выстрелил пару раз. Пугало дрогнуло. Парень опустил пистолет, прищурился. На мишень смотрел секунд тридцать, потом снова поднял оружие и спустил курок еще четыре раза.

– Хорош, – остановил его Игорь.

В руке у бородатого появился бинокль. Через оптику бросил короткий взгляд на мишень, присвистнул. Когда отнял от глаз окуляры, Олег почувствовал на себе уважительный взгляд.

– Хорошо, – похвалил бородатый. – Надо отметить, что лучше, чем у твоего дяди Кости. Тот к пистолету долго приноравливался. Попробуй по среднему шарахнуть пару раз, потом по дальнему. Не торопись. Потом скажу в чем не прав.

На огороде они проторчали часа три. Потом Игорь велел отдыхать, а сам пошел в лес. Вернулся минут через сорок довольный жизнью. В руках сжимал полтора десятка крупных подберезовиков.

Сообщил, что будет варить суп и заставил Олега чистить грибы, потом картошку, морковку и лук. От плиты отказался, раскочегарил на улице старую, чуть не до дыр проржавевшую буржуйку и долго колдовал вокруг нее с кастрюлей. Наконец велел снять пробу.

Надо отдать должное, суп у бородатого получился бесподобный.

Когда начало смеркаться, они вернулись в дом. Олег завернулся в плед и занял место в кресле-качалке. Игорь принялся возиться с камином. Сложил поленья, подпихнул кусок газеты, поднес спичку. Больше бумаги не понадобилось и бородатый собрался было отбросить газету, но зацепился взглядом за что-то в тексте. Нахмурился. Потом встал и сердитый протянул газету Олегу.

– Ты погляди, чего делают сволочи!

Олег пробежал по заголовкам статей. Заголовки показались смутно знакомыми. Парень перевернул газету, глянул на дату.

– Так это ж когда было, – отмахнулся он. – Газета девятилетней давности.

– Есть вещи, – мрачно произнес Игорь. – Которые со временем не меняются. И забывать нельзя.

– Например?

– Например предательство. А эти бывшие союзные республики и страны соцлагеря тогда такое вытворяли, что... В общем, не важно. Не в них дело. Дело в том, что есть вещи, которые не прощают и не забывают. Вроде как. Только это слова. А на практике все равно со временем все теряет актуальность. Даже то, что терять ее не имеет права.

Игорь сел на диван, взял гитару и тренькнул по струнам.

– Ладно, черт с ними. Хочешь я тебе песню спою.

И не дожидаясь ответа заиграл. Песня была старая, Олег слышал ее когда-то, но вспомнить, кто ее блеял не смог. Кажется кто-то из киноактеров. В любом случае, Игорь пел лучше.

Вновь о том, что день уходит с Земли,
Ты негромко спой мне.
Этот день, быть может, где-то вдали
Мы не однажды вспомним.
Вспомним, как прозрачный месяц плывет
Над речной прохладой...
Лишь о том, что все пройдет
Вспоминать не надо.
Лишь о том, что все пройдет
Вспоминать не надо.
Все пройдет, и печаль и радость.
Все пройдет, так устроен свет.
Все пройдет, только верить надо,
Что любовь не проходит, нет!

Игорь пел не громко. Голос был мягкий, словно бархатный. И пальцы нежно, как женщину, поглаживали струны.

Спой о том, что вдаль плывут корабли.
Не сдаваясь бурям.
Спой о том, что ради нашей любви
Весь этот мир придуман.
Спой о том, что биться не устает
Сердце с сердцем рядом.
Лишь о том, что все пройдет
Вспоминать не надо.
Лишь о том, что все пройдет
Вспоминать не надо.[3]

Игорь допел и отставил гитару.

– Самая депрессивная песня, из всех что знаю, – хмуро поведал он. – Я ее всегда пою, когда мне тошно.

– Почему? – не понял Олег.

– Потому что и это пройдет, – непонятно отозвался Игорь. – Давай спать.

Однако на утро бородатый встал ни свет ни заря. Олега разбудил знакомым уже пошлепыванием по щеке и был весел.

– Вставай, каналья!

Олег скосил на часы мутный взгляд. Глаза тут же округлились.

– Игорь, ты мне спать дашь?

– Дал уже. Давай, подымайся. Жду тебя на огороде, как вчера.

– Так это ж еще полтора часа спать можно, – простонал Олег.

– А размяться? Или Кота нет, можно на тренировки болт забить? Я не тренер и не заменю его тебе никак. Но есть же какие-то вещи, которые ты и без тренера можешь делать. Вот и тренируйся.

Олег встал с тахты, съежился, будто медведь, которого вытащили из теплой берлоги и посадили облинялым задом в холодный сугроб.