Калигула

Тиберий и Сеян покинули Капри, чтобы возвратиться в Италию. Они прибыли в Кампанию, где их окружила толпа сенаторов, всадников, простых граждан, расположившихся на открытом воздухе на берегу и жаждавших, чтобы их увидел император или его фаворит. Парадоксально, что за два года своего отсутствия Тиберий обрел повиновение и уважение большинства сенаторов, и даже преданность некоторых, чего никогда не было, когда он жил в Риме. Сеян, бесспорно, укрепил авторитет своего императора, хотя и складывалось впечатление, что он руководит вместо Тиберия. По отношению к группировке Агриппины и Нерона он продолжал свою политику отчужденности. Сеян уже убрал с дороги Друза III и создавал для Нерона нового потенциального соперника, потому что император решил выдать замуж молодую Агриппину, сестру Калигулы, за Гнея Домиция Агенобарба. Здесь речь шла о члене великой семьи, о потомке Октавии, сестры Августа. Выводя из неизвестности этого знатного нобиля, семья которого была в немилости, Тиберий показывал своей невестке и Нерону, которых он отныне рассматривает как своих явных противников, что у него есть возможность найти других наследников на престол. И еще один поступок был сделан в этом же направлении: в тот же самый 28 год Калигула вынужден был покинуть дом матери, чтобы жить у своей прабабки Ливии. Отныне Агриппина и ее старший сын были полностью изолированы. Они находились как бы под домашним арестом в Геркулануме, недалеко от Неаполя. Партия Германика распалась на группировки Друза III, молодой Агриппины и Калигулы, который по-прежнему оставался претендентом на наследование императорского престола. Необходимо было официально, через суд, исключить кандидатуру старшего Нерона. Учитывая его популярность, дело представлялось весьма серьезным.

XIII. Устранение Агриппины старшей, Нерона и Друза III. Триумф Сеяна

Последний оплот, в котором мать Калигулы и его старшие братья могли найти убежище от позора судебного процесса в сенате и от обвинений, исчез: Ливия, сонаследница Августа и исполнительница его желаний, мать действующего императора, в возрасте восьмидесяти шести лет скончалась, и вместе с ней исчезла личность, которую Тиберий уважал и у которой был в долгу. Принцепс, зная о ее болезни, не навестил ее и она так и умерла, не попрощавшись с ним; он также отверг посмертные почести, которые предложил сенат. Ее похороны, достаточно скромные, похоже, стали поводом, чтобы подозрения принцепса распространились и на другого его внука, второго сына Германика, Друза III, тогда как третий, семнадцатилетний Калигула, должен был произнести надгробную речь покойной на Форуме. Сразу после похорон, политический механизм, который должен привести к устранению Агриппины и ее старшего сына, начал действовать, поскольку отныне уже ничто не сдерживало Сеяна.

Сначала последовало письмо Тиберия в сенат, в котором он выдвинул суровые обвинения против своих внуков и невестки. Во-первых, он упрекал ее в любви к мальчикам и распутстве, во-вторых, в надменных разговорах и мятежных мыслях. Упомянутые проступки сами по себе были мелкими, но они попали под удар законов о нравах и об оскорблении величия. Вспомним пример Августа, строго наказавшего безнравственное поведение своей дочери, а затем и внучки. Теперь сам принцепс выступил обвинителем. Растерянность охватила сенаторов. Никто на заседании не осмелился взять слово, чтобы высказать свое мнение. Наконец, это сделал некто Юний Рустик, на которого была возложена обязанность записывать устные выступления, по случаю чего он получил известность как человек, знающий и объясняющий мысли Тиберия. Он посоветовал не начинать расследование. К его мнению прислушивались с уважением и было решено подождать новых указаний принцепса. В течение этого времени народ, столпившийся вокруг собрания, стал размахивать портретами Нерона и Агриппины и кричать, что письмо подложное и что Тиберий не собирается их трогать.