Каледор

— Одиннадцать, — сказал Корадрель приглушенным голосом. — Князь Аэльвиан и Кардрагнир погибли в Крейсе в битве с наггароттами. Мои капитаны принесли мне вчера эту весть. Стрелометы — десятки стрелометов сбили их в полете.

При этих новостях кто-то застонал. Каледор посмотрел каменным взглядом — Корадрель пожал плечами.

— Да и какая разница? — спросил крейсиец. — Чему может послужить захват Анлека? Малекит отвоевал свою столицу, но пользы ему в этом не было. Мир изменился; наггаротты никогда не согласятся прекратить войну.

— Так что ты хочешь сказать? — спросил Тириол.

— Истребление, — ответил Каледор.

Тириол не сводил с Короля-Феникса прищуренного взгляда.

— А сектантов? — спросил он. — Их тоже перебить до последнего?

— Если придется, — ответил Каледор, не отводя взгляда. Он свое заявление сделал безо всякого удовольствия, но если в Ултуане и может снова наступить мир, то лишь при устранении всех угроз. — Мы — расколотый народ. Процветание и обилие возможностей этот раскол замаскировали, но сейчас он стал явным. Друкаев следует перебить или изгнать из Ултуана — как и всякого, кто решит встать на их сторону.

— Ты сам сказал, что у тебя нет армии, — сказал Финудел. — И ты думаешь, что можешь напасть на Нагарит?

— Нет, — ответил Каледор. — Мы только потому сейчас еще живы, что противник разделил силы. Он оккупирует Тиранок и нападает на Эатан, Эллирион, Крейс и Авелорн одновременно, ища быстрой победы. Если мы заставим его собрать силы в кулак, а сами выступим против него, то рискуем проиграть войну раз и навсегда.

— До тех пор, пока у нас нет армии не слабее друкайской, мериться с ними силами на равных мы не можем, — сказал Тиринор. — Наша самая большая надежда — выманивать их и громить каждую армию по очереди.

— Твои драконы не могут быть всюду сразу, — сказал Тириол. — Как ты собираешься останавливать новые наступления?

— Никак, — ответил Каледор, снова садясь. Он оглядел князей по очереди, оценивая их решимость. Увиденное его не порадовало, но он все равно продолжал речь: — Мы не должны давать друкаям ни одной большой победы. Отступая перед ними, сжигать поля, сносить амбары. Нагарит — не плодородная земля, наггаротты содержат армию тем, что им удается захватить.

— И долго? — На лице Титраина был написан ужас. — Эти земли и нас кормят. Эдак и мы будем голодать. Пару лет, быть может, обойдемся тем…

— Сколько понадобится, — ответил Каледор. — Мы истощим друкайские армии голодом и боями. И должны быть в этом тверды. Да, будут трудности, но будет и победа.

— Нет, — возразила Атиель, заработав недобрый взгляд Короля-Феникса. — Пастбища Эллириона слишком ценны, чтобы так их терять. Наши поля и табуны взращивались поколениями, и их усилия мы не отринем. Это было бы торжество наших врагов.

Взгляд Каледора сверлил княжну насквозь, но она не дрогнула. Обернувшись к Финуделу, Каледор увидел, что тот колеблется, но знал, что в любом споре брат встанет на сторону сестры.

— А что в Крейсе? — спросил он, глядя на Корадреля.

— Друкаи постоянно уничтожают даже те чахлые посевы, что мы растим, — ответил крейсиец. — Охотники наши заняты войной, и горные чудовища осмелели, нападают на фермы большими стаями. То, что у нас осталось, нужно нам самим.

— Восточные княжества должны снабжать тех, что осаждены на западе, — сказал Каледор. — Не можете послать войска, помогите хотя бы продовольствием.

— Боюсь, мы слишком мало можем дать в этом отношении, — ответил Тириол. — Слишком долго мы полагались на поставки из колоний. Они сейчас иссякли. В Элтин Арване та же смута, что и в Ултуане.

— Если ваш народ не желает трудиться на земле, то пусть сражается. Пусть будет обучен каждый эльф, способный держать копье. Иначе они умрут безоружными.

— А ты? — спросил Титраин. — Что будешь делать ты, пока мы соберем для тебя новую армию?

— Ждать нового прихода друкаев, — ответил Каледор.

Каждый хриплый вздох ржавым гвоздем вонзался в сердце Морати. Склоняясь над неподвижным телом Малекита, она видела прежнего красавца-эльфа, а не обгоревшее существо. На миг в его глазах что-то мелькнуло в ответ на ее взгляд, и это было узнавание. Высохшая рука поднялась к ней, и Морати прижала ее к груди, стоя на коленях возле ложа.

— Какие вести? — прошептал треснувшими губами князь Нагарита.

— Сплошное разочарование, милый, — ответила Морати. — Каледор, этот выскочка, отбил наши последние нападения. Он избегает открытого боя, нападает своими драконами на наши армии на марше, а сам отходит.

— Он труслив.

— Нет, он умен, — ответила Морати и погладила обожженную голову, осыпающуюся чешуйками на белую простыню. — Он знает, что нас ему не разбить, но стремится как можно дольше оттягивать миг нашей победы. Наши полководцы слишком долго играют в эту игру. Я заставлю его действовать.

— А прочее? — спросил Малекит, чуть приподнимаясь на кровати и не сводя с матери пристального взгляда.