Кальдур Живой Доспех II

— Ла-а-адно, — Кальдур посмотрел на Хизран, её глаза всё так же блестели и не убегали от огня. — Тогда расскажи ещё о своих этих горах. Чего нам ещё не следует делать?

— Не пытайтесь идти короткими путями, — она пошурудила полкой в пламени, взвился сноп искр, костёр затрещал веселее. — Всегда выбирайте более ровный и лёгкий участок. Не суйтесь на ледник и северный склон — он прикончит вас. И избегайте снега. Иногда будет казаться, что идти по нему легче чем по камням. Это так, но нужно отличать плохой снег от хорошего. А научится этому стопроцентно невозможно, даже если здесь вырос и прожил всю жизнь.

— А что не так со снегом? — удивился Кальдур.

— Чем будет холоднее, тем меньше он тебе будет нравиться, барашек. Когда в горах лезет умный — он никогда не сорвется, потому что будет цепляться хотя бы двумя конечностями. Когда в горы идёт опытный — он никогда не будет ни в чём нуждаться, в горах найдёт всё, что ему нужно. И никогда не полезет туда, куда не нужно. Единственное, чего в горах следует опасаться даже умному и опытному — это снег. В самое неподходящее время ему может прийти в голову осыпаться и пойти лавиной. Это в большинстве случаев происходит внезапно и непредсказуемо. Засыплет с головой и найдут быть может только по весне. А может и вообще никогда не найдут.

Кальдур скорчил недовольную рожу, он всё меньше разделял восторг Хизран от гор.

— Вот-вот, — подтвердил она. — С такой рожей тебя и откопают, барашек. Слыхала байку, что из соседней деревни мужички нашли далеко отсюда в снегах путника замёрзшего. Одежда при нём была чудная и оружие странное, никогда такого не видели. Думали, он из каких-то дальних земель за горами или с юга... Но похоже, что он там тысячу лет пролежал... а может и не одну. Даже время его не коснулось и не захотело превращать в прах в этих горах. Ну? Вылупился чего так? Уже домой хочешь спуститься? Так я провожу.

Хизран разулыбалась, а он вздохнул и тоже посмотрел в огонь.

— Не могу уже уйти. Неправильно будет.

— Ну и барашек. Взял бы девчонку, да ушёл бы от всего подальше. У тебя вон две под руками вьётся. Или ты не по девчонкам?

— Чего ещё? — насупился Кальдур, а Хизран тихонечко зашлась лошадиным смехом.

— Смотри лучше, барашек, какое небо красивое. Больше такого нигде не увидишь.

***

После третьей ночёвки в горах, неплохого завтрака и довольно лёгкой прогулки под гору, стало ощутимо теплее. А взгляд Дукана на Хизран стал ещё более подозрительным. Хизран несколько раз отлучалась куда-то утром и днём. Кальдур заметил, что её поведение несколько изменилось. Иногда она останавливалась, пока ждала их, гладила свой живот и улыбаясь на него смотрела.

— Я думал, мы должны подниматься, чтоб оказаться у этого… Умудзука. Нет? Мне кажется, но мы идём от него в сторону, — спросил он спокойно.

— Не кажется, — Хизран загадочно покачала головой и прибавила шагу.

Когда она скрылась из виду, Дукан совсем напрягся, сбавил шаг и стал изучать окрестные склоны и высоты, высматривая невидимую угрозу. Что-то шепнул подоспевшей Розари и недобро посмотрел на Кальдура, который ещё не понял такую перемену настроения у старика.

— Ну? Чего плетётесь? — крикнули откуда-то сверху. — Живее давайте! Что не рассмотрели ещё?

Кальдур ускорил шаг, завернул за поворот тропинки, уходящей вверх и резко вправо и замер. Они спустились к подножью небольшой и низенькой горной гряды, с вершинами расположенными одна за другой. У подножья горы соединялись несколько широких тропинок, тянущихся с четырех сторон и в месте из соединения было нечто, что с трудом укладывалось в голове. Огромный прямоугольник тоннеля, куда бы поместился целый дом. Это отверстие в скале выглядело совершенно неестественно, но и к тому же вряд ли было рукотворным — Кальдур не видел ничего похожего даже в Драконьем Чертоге, построенном в скалах с помощью чар и чудес.

— Что это за штука? — ахнул он и поразился тому, как огромная дыра впустила в себя его эхо и оно разнеслось далеко-далеко по темноте.

Хизран выпорхнула откуда-то сверху, резво спустилась со склона, почти скользя по гальке без помощи рук, и сунула ему веточку с тремя красными ягодами.

— Я же говорила, что знаю тропу. Это тоже запретное место, но я тут уже ходила много раз и ничего. Вот угощайся, первые ягодки подоспели.

Кальдур машинально отправил одну в рот, и его перекосило от терпкости и кислоты. Их нагнали остальные, и Кальдур, не отворачиваясь от зрелища сунул им «угощение».

— Что это за штука? — повторил его вопрос Дукан.

— Мы называем его Свистун, — пояснила девушка. — За то, что внутри вытворяет ветер. Этот тоннель идёт сквозь всю гряду Дхазах, если идти по нему прямо, то он выведет почти к подножью Умудзука, если повернуть направо, то можно попасть на Номарат, остальные ответвления я не изучала. Там довольно жутко и темно. Свет пробивается с другого конца тоннеля, но его едва ли достаточно. Ветер тушит любой факел и сбивает с ног. Хорошо пол почти везде ровный и трещины встречаются редко.