Какого цвета страх

Честно говоря, идя на встречу с Боровым, я надеялся, что со мной он будет вести себя более корректно, чем с ярославским «важняком». Увы, благие ожидания не оправдались.

Хотя и начиналось все очень культурно. Константин Натанович встретил меня, как радушный хозяин, даже предложил чашку чая. Об истинной цели моего визита он ещё не знал: договаривались мы об обычном интервью. Пришлось отвечать вежливостью на вежливость. Поговорили о Чечне, о КГБ, о думских выборах. Пока постепенно не подошли к искомому.

На предложение вернуться к покушению Боровой ответил весьма охотно и под диктофонную запись воспроизвел примерно тот же текст, которым оперировал и раньше. Но затем несколько расширил тему.

Он сказал, что следствие вообще не хочет чего-либо делать и вместо того, чтобы искать настоящих террористов, пытается свалить всю вину на него.

— Прихожу я на допрос, — скорбно жаловался Боровой, — следователь спрашивает: «Могли вы сами организовать это покушение?» Отвечаю: «Считайте, как хотите». После смотрю — в протоколе написано: «Да, мог бы». Конечно, ничего подписывать я не стал…

Еще Боровой сказал, что знает организаторов теракта. Это одна конкретная преступная группировка. Следователь их тоже знает. Даже встречался с представителями бандитов. А потому тему эту отчего-то замял…

Наверное, надо было быть умнее и продолжать эту интеллигентную беседу, но что сделано, то сделано. После драки кулаками не машут.

Первый же лобовой вопрос привел гостеприимного доселе Константина Натановича в нервное возбуждение.

— Скажите, — спросил я, — а как вы можете объяснить, что ваши показания полностью противоречат результатам экспертизы?

Боровой замялся:

— А откуда вы знаете о результатах экспертизы?

— Да уж знаю…

На лице политика застыло задумчивое выражение. В таком ступоре он просидел где-то полминуты, потом встряхнул головой и резко произнес:

— Так. Мне это все надоело… Хватит!

С этими словами депутат выключил стоящий перед ним редакционный диктофон и вытащил оттуда кассету.

— Как фамилия вашего редактора? — тоном следователя спросил он.

— Гусев Пэ Эн.

Сверившись с портативным «ноутбуком», Константин Натанович взял в руки сотовый телефон.

— Алле. Здрасте, это Боровой… Нет, все хорошо, спасибо. Тут вот какой вопрос. У вас работает некто Хинштейн? Да? Просто он сейчас находится у меня и задает очень странные вопросы. По тому покушению, коржаковскому (?!). Мне кажется, здесь что-то нечисто. Я вас прошу: давайте ничего не будем об этом писать. Ну, пожалуйста… Очень прошу. Нет, нет… Хорошо, я не буду обижать бедного еврейского мальчика. (После этой фразы Константин Натанович выжидающе посмотрел на меня.) Поймите, это чистой воды провокация… Ну, пожалуйста…

Положив трубку, он торжествующе произнес:

— Все. Никакой публикации не будет. С вашим главным редактором я договорился.

— Это мы ещё поглядим. — Я был просто вне себя от ярости.

— Поглядим. — Боровой посмотрел мне в глаза особым проницательным взором. Именно такими взорами чекисты в советских фильмах окидывают шпионов, не желающих признаваться в содеянном.

— Вы ввязываетесь в очень неприятную историю, — продолжал гостеприимный хозяин. — Прошу вас — забудьте все, о чем мы с вами говорили. Пожалуйста…

(Что произошло дальше, вы уже знаете.)

…Если бы кто-то мог наблюдать нашу беседу со стороны, вряд ли бы он понял, что здесь происходит. Надо отдать должное Константину Натановичу: за все время он ни разу не повысил голоса, не сверкнул глазами, не взмахнул кулаком. Сразу видно — интеллигентный человек.

Единственный некорректный поступок, который он себе позволил, заключался в порче редакционной кассеты. Правда, и тут почтенный бизнесмен сумел сохранить хорошую мину при плохой игре, любезно предложив на прощание возместить ущерб. Разумеется, я отказался.

Ничего другого выдающийся политик и не ожидал. Какие ещё могут быть счеты между культурными людьми…

…Однажды кто-то из большевистских вождей — может, Ленин, может, Сталин — сказал: «Троцкий — конечно, сволочь. Но это наша сволочь. Именно поэтому его надо уничтожить как можно быстрее».

Раньше я не очень понимал смысл этих слов. Пока не пообщался вплотную с депутатом Боровым.

Согласитесь, одна японская аудиокассета — не столь уж большая цена за такую науку.

Жаль только, что кассеты не страхуют. Пусть даже не на 43 тысячи долларов США…

* * *

Внимание террористов не обошло стороной практически никого из крупных политиков. Одни (Кеннеди, Рабин, Ганди) отправились в мир иной. Другие (Ленин, Рейган, Брежнев) к великой радости народов выжили. Третьи…

Третьи же отойти к праотцам не могли по определению, поскольку сами эти покушения и организовывали. Делалось это по разным причинам. Кто-то, например, желал получить повод для репрессий. Кому-то требовалось дозаправиться известностью…

Задачка на сообразительность: к какой из трех вышеназванных групп можно отнести Константина Борового?

Нам кажется, мы лично знаем…

Ответы можете присылать по адресу: Москва, Охотный Ряд, д. 1, Государственная дума, депутату Боровому К.Н.

Дело № 5 ТАЙНЫ СПЕЦСЛУЖБ