Какого цвета страх

Версии истинной подоплеки трагедии росли, как грибы после дождя. Уже на другой день генсек ПЭС и спутник Борового по кровавому турне Леонид Шпигель сообщил журналистам, что ещё в начале марта К.Н. (на тот момент — глава Российской товарно-сырьевой биржи) призвал брокеров РТСБ приостановить свою деятельность в знак протеста против усиления влияния на бирже преступных группировок.

Еще одна, не менее правдоподобная, ниточка тянулась, по мнению газетчиков, на самый верх. Как утверждалось, за неделю до теракта ПЭС подготовила проект ультиматума демократических сил Борису Ельцину. «Демократов» не устраивало очень многое в политике власти. А власть, понятно, не устраивало такое свободомыслие подданных.

Казалось, Константин Натанович купается в лучах славы. Отныне любое, даже самое незначительное происшествие неминуемо связывали с выстрелами на 31-м километре. Доходило до смешного. Когда, например, хулиганы попытались сорвать шубу с фотомодели «Пентхауза» Кати Королевой (вместе с Боровым она снялась в серии фотографий), политик незамедлительно заявил газете «Коммерсантъ»: «Все это (происшествие с моделью и „ярославское“ покушение. — А.Х.) — звенья одной цепи!»

Что же на самом деле приключилось на пустынном провинциальном шоссе? Публика этого так никогда и не узнала.

Впрочем, шумиха, поднятая СМИ, сделала свое дело. В подсознании граждан четко отпечаталась примитивная формула: «В Борового стреляли за правду. Значит, он молодец». В чем-то благодаря и этому инциденту Константин Натанович может сегодня щеголять депутатским удостоверением.

Железные нервы

Боровому не повезло. Произойди эти кровавые события в Москве или Питере, опытные сыскари с большими звездами на погонах в момент разыскали бы злодеев. То ли дело — ярославское захолустье.

«Тухлое» дело № 19431004 дамокловым мечом повисло над областью. Однако, на удивление, поволжские сыщики оказались совсем не такими профанами.

Правда, чем глубже вкапывались они в это темное загадочное дело, тем больше непонятностей и несуразностей вылезало на свет божий. Многие показания Борового попросту противоречили результатам экспертизы. А в его поведении после покушения напрочь отсутствовал какой-либо шок.

Ни дрожи, ни взволнованности заметно в нем не было. Напротив, пока работники милиции осматривали место происшествия, Боровой успел надиктовать текст заявления для прессы. (Оговоримся: ни один из милиционеров не видел, как писалось заявление, и утверждать, что оно было составлено именно после покушения, невозможно.)

Высокая миссия — передать сообщение в массы — было возложено на генсека ПЭС Шпигеля. Вместе с патрульными он отправился в ближайший, Некрасовский райотдел милиции, где и зачитал его по телефону.

Написано это заявление было на книге «Кострома. Памятники России» четким, разборчивым почерком. Что характерно, на исписанной странице той же рукой и теми же чернилами было помечено: «8-10 — Лондон. 11 — Кострома». Чуть правее красным карандашом неустановленный художник изобразил прямоугольник.

Одно из трех: либо нервы Борового столь крепки, что, оставшись в живых, он любит развлекаться исписыванием книжек. Либо за неимением блокнотов и дневников он составлял планы на будущее (расчетное время прибытия в Кострому как раз 11 часов) задолго до выстрелов. Либо… весь текст был написан заранее.

Эта несуразица далеко не единственная. Подобных примеров столь много, что мы позволим себе систематизировать их, не растекаясь мыслею по древу.

Следствием установлено

1) БОРОВОЙ (далее — Б.) УТВЕРЖДАЛ: стрельба началась, когда он ехал по шоссе.

Проведенная несколько раз (в Ярославле и в Москве) экспертиза установила обратное: «мерседес» расстреливали в стационарном (сиречь неподвижном) состоянии. Огонь велся стоящим человеком примерно с одной точки, с расстояния полутора-двух метров. Восемь гильз от пистолета «ТТ» были найдены рядом с машиной. Шесть пуль попали в правую переднюю стойку, одна — в правую переднюю дверь.

2) Б. УТВЕРЖДАЛ: первые выстрелы пришлись по лобовому стеклу, отчего то моментально захрустело и треснуло.

Любопытно, что эта версия возникла уже после появления стражей порядка. Ожидая опергруппу, Боровой доходчиво рассказал одному из проезжавших мимо шоферов: «Стреляли в заднее стекло из черной машины, которая шла за мной». Другой случайный свидетель — тоже водитель — отчетливо запомнил, что оба стекла — и заднее, и лобовое — были целы. Правда, приехавшие сыщики обнаружили массу осколков, рассеянных вокруг «мерседеса». Но сей факт кажется фантастическим только на первый взгляд. Как явствует из заключения экспертизы, стекла вполне могли разлететься не только от стрельбы, но и в результате взрыва.

3) Кстати, о взрыве. В салоне «мерса» был обнаружен спусковой рычаг от запала УЗРГМ. Иными словами — остатки боевой гранаты РГД-5. Установлено, что на момент взрыва граната лежала на водительском сиденье и левая дверь была распахнута настежь. Машина же стояла на обочине, в снегу.