Как замутить с сестрой лучшего друга

— И это все? Из-за того, что я, возможно, не подхожу тебе по цвету, ты собираешься забыть последние несколько недель, словно все произошедшее не имело для тебя значения? А как же последние десять лет? Все поздние ночи, которые мы провели вместе, разговоры по душам. Разве это не имеет значения в твоей метрике знакомств? А как же тот факт, что я безнадежно влюблен в тебя, до такой степени, что, если ты выйдешь за дверь, не взяв меня за руку, не думаю, что переживу душевную боль. Разве это не имеет значения?

Она останавливается в своем стремлении к двери и поворачивается ко мне.

— Ты не имеешь права говорить, что любишь меня.

— Почему это, блядь?

— Потому что, — она подходит ко мне, — ни один любящий мужчина не стал бы высмеивать мою программу знакомств или воспринимать её как шутку. Если бы ты любил меня, то знал бы, насколько важна для меня эта программа.

Балконная дверь открывается, и в гостиную входят Рэт и его подруга, но держатся на расстоянии.

— О, поверь, Джулия, — усмехаюсь я, — я знаю, насколько важна эта программа. Достаточно важна, чтобы ты разрушила все, что у нас есть. — Я сжимаю свою шею, гнев поглощает меня. — Черт, я не знаю, что еще ты ищешь в парне, но я добивался тебя, Джулия. Я слушал тебя, внимал каждому твоему чертову слову, раздвигал твои границы наилучшим образом. Я старался быть добрым, внимательным и фантастическим любовником. Все, что я делал, это любил тебя ради тебя, потому что именно этого заслуживает моя девочка. Возможно, я никогда не стану кем-то большим, чем захудалый парень из студенческого братства, который случайно разбогател, и поэтому не тот мужчина, с которым, по твоему мнению, ты должна прожить жизнь, но, по крайней мере, я не бездельник, которому наплевать на тебя и твою карьеру.

Я протискиваюсь мимо нее, желая уйти и первым закончить этот разговор.

Хватаюсь за ручку двери и, не оборачиваясь, говорю:

— Если ты забыла, я пригласил тебя на свидание в колледже и получил отказ. Потом ждал несколько лет, пока ты строила свою карьеру, и только тогда снова предпринял попытки сближения с тобой. Если уж на то пошло, это свидетельствует об уважении, а не о насмешке.

Сердце разрывается пополам, я выхожу за дверь и направляюсь в ближайший бар, набирая номер Роарка.

Мне нужно напиться.

* * *

— Может, отложишь свой гребаный телефон? Боже. Ты пригласил меня выпить, и вот я здесь, чтобы пить, а не смотреть, как ты пялишься в свой телефон каждые две секунды.

Он прав. Я убираю телефон в карман и опираюсь на барную стойку, пораженно сгорбившись.

— Прости. Я просто… не знаю, я думал, что, возможно, она уже пришла в себя.

Роарк смеется.

— Джулия Уэстин пришла в себя? Прошу тебя, эта женщина такая же упрямая, как и ее брат. Она ни за что не приползет к тебе, если только ты не дашь ей вескую причину.

Блядь, он прав.

Я очень сильно люблю ее, но вот что я скажу: она упряма, как мул. Так было всегда.

— Почему тебе обязательно нужно быть правым.

— Я рассуждаю здраво. Ты злишься на нее, но все равно хочешь ее.

— Я все еще люблю ее, — поправляю я его, допивая остатки своего напитка и прося принести еще один быстрым движением руки.

— Тогда тебе нужно сделать первый шаг.

Я качаю головой.

— Я могу говорить с ней о своих чувствах до посинения, но это не поможет. Если она не написала или не позвонила после моей речи в квартире Рэта, то ничего из того, что я скажу сейчас, не заставит ее передумать.

— Я не имел в виду, что нужно с ней разговаривать. Я имел в виду, что нужно сделать жест.

— Никакие романтические жесты не исправят ситуацию.

В этом вся Джулия. И я ни в коем случае не виню ее. Я очень люблю ее ум и устремленность. Без этого она не стала бы такой, какая она есть сейчас.

Роарк улыбается со стаканом в руках и шевелит бровями.

— Могу предложить одну вещь, которая сработает.

— Секс не решит эту проблему.

— Я говорил не о сексе, идиот. Из-за чего произошла эта глупая ссора?

Я закатываю глаза и откидываюсь на спинку стула, благодарный за спинки барных табуретов.

— Тебе прекрасно известно: наши цвета для свиданий несовместимы.

— Тогда покажи ей, что они совместимы, — говорит он, словно это очевидное решение.

— Хочешь сказать, что мне придется заново проходить этот унылый тест? Ни за что на свете, чувак. Это был кошмар. И почему, черт возьми, это я из кожи вон лезу, чтобы загладить свою вину перед ней? Уверен, она должна передо мной извиниться.

— Помнишь разговор о том, что Джулия упряма? Тебе придется сделать первый шаг, и этот шаг — тест. На этот раз тебе необходимо пройти его как следует. — Он упирается пальцем в столешницу бара. — Гарантирую, это путь к ее сердцу. Докажи раз и навсегда, что ты тот, кто ей нужен.

— А что, если у меня не тот цвет, который она хочет? Что, если она права? Что, если на бумаге мы несовместимы, хотя в душе я знаю, что мы идеальная пара?

Роарк пожимает плечами.

— Не знаю… тогда тебе крышка.

— Ох, спасибо, чувак.

Он хлопает меня по спине.

— Всегда к твоим услугам. — Он наклоняется над барной стойкой. — Бармен, четыре порции виски, нам понадобится что-нибудь крепкое.

Глава 32

Джулия