Как выбрать мужа

— Добавляй остальное, — поморщилась, отмечая мерзкий запах получившегося пойла.

— Не кривись, тебе это ещё пить, — Герд быстро закончил дальнейшее приготовление и перелил ровно половину получившейся жидкости в небольшую пузатую склянку, поставив её на окно лаборатории, остывать.

С тех пор как близнецы узнали что со мной — вернуть чувства просто стало одной из их навязчивых идей. И более того, они же сами и приняли Герда на работу в свою службу безопасности только ради того, чтобы он чуть ли не целыми днями ходил за мной по пятам и все пытался найти то чудо, которое избавит меня от этой меланхолии. Сначала я думала, что ничего страшного не произошло, даже наоборот — чуть ли не личная лаборатория в академии только для нас с Гердом, полная всевозможных ингредиентов, куча свободного времени, все созданные условия для творчества, но… я уже так устала пытаться снова и снова найти то несуществующее, что пытались сделать близнецы и Герд. Пора уже признать, что нет такого зелья, что вернет мне чувства. По крайней мере в данный момент нет. Его надо придумывать и усовершенствовать, а не лепить из древних книг.

— Держи и до дна, — однокурсник был как обычно неумолим в своем упрямстве. С тяжелым вздохом взяла в руки склянку и быстро залпом опрокинула в себя зелье.

Глаза друга подернулись робкой надеждой.

— Ну что, как?

Снова пожала плечами, отставляя вонючую гадость подальше, запивая горечь водой.

— Вот ведь…. — парень схватился за голову, начиная расхаживать по всей лаборатории. На его лице застыло настолько несчастное выражение, что даже захотелось пожалеть.

— Да ладно, расслабься, — небрежно сказала. Да, утешатель из меня точно так себе. — Найдется ещё мое спасение. — Похлопала расстроенного друга по плечу. — Иди лучше поспи. Время уже позднее, — указала на окно, за которым уже давно разлились ночные сумерки. Яркая луна осветила академический парк своим светом.

— Как я могу расслабиться. Это должно было получиться, должно сработать! — взгляд однокурсника стал и вовсе каким-то затравленным. — Мы перепробовали все, все зелья, все способы, всё!

Разгладила несуществующие складки на платье.

— Тебе стоит быть более спокойным… — начала было, но меня грубо перебили.

— Вот именно Мелания! Не должен я быть спокойным! И ты не должна! Ты хоть помнишь, что такое радость победы? Азарт от любимого дела? Желание сделать этот мир лучше, чище. А любовь, Мелания, любовь! Ты помнишь что такое любовь?

Скривилась, ощущая, что он снова и снова топчется по моей больной мозоли. В том то все и дело — я помню, но… не испытываю. Совершенно ничего. И мне от этого плохо, некомфортно, тяжко, словно я это больше не я. Словно у меня вынули весь мой внутренний стержень и набили его старой прелой соломой. Все что у меня осталось это лишь мозги, которые просто необходимо изо дня в день чем-то занять. И все. Я даже чувства голода не испытываю!

— Ладно, — друг неожиданно сдулся. — Ты права. Мне надо успокоиться. Завтра пойду в императорскую библиотеку и поищу что-нибудь ещё. Что-нибудь более действенного этого… — парень красноречивым жестом охватил заставленную разнокалиберными склянками с уже неудачными зельями лабораторию. — Спокойной ночи, Мелания.

Дверь за другом тихо закрылась. Однако резкий грохот кулака об стену мне точно не показался — он все же разозлился, ну, или расстроился. Теперь чувства других было куда более сложно осознавать и с каждым днем этот провал между мной и окружающими становился лишь все сильнее и сильнее.

Посмотрела в окно, вглядываясь в белый лунный бок и вздохнула. Это все просто невыносимо!

Тетрадь, чуть было не отданная мной Герду тихо зашелестела под рукой, когда я случайно коснулась её. Погладила толстый корешок. Нахмурилась, открывая расчеты на нужном мне месте получившейся формулы лекарства для людей, вгляделась в тонкие, аккуратно выписанные буквы. А ведь раньше я никогда так не писала, не было ни ровных букв, ни страниц без клякс, а теперь… погладила пальцами свой результат и снова обреченно уставилась на далекую луну. Неужели я навсегда останусь такой?

Ну чувствуя никаких позывов ко сну снова села за письменный стол, открывая перед собой десятую страницу какой-то древней книги, принесенной сюда ещё в самом начале Гердом. Неужели действительно никто не сталкивался с таким явлением, что что-то внутри перегорает? Ведь абсолютно у любого яда обязательно должно быть вполне себе действенное противоядие. Его просто не может быть!

Комок, мой маленький котенок, который уже давно перестал быть таким уж и маленьким нашел меня в этой комнате уже ближе к утру, одним движением головы отрывая от расчетов.

Погладила светлую макушку сверха, прекрасно понимая, что нашел он меня вовсе не потому что сам захотел, а меня потеряли близнецы. С того момента, как все мои чувства испарились, Корок не слишком любил быть рядом со мной, хоть все же уделял мне достаточно свободного времени, оберегая.