Как вы мне все надоели !

Теперь ветер дул кораблю в нос. Опустившись как можно ниже, Жилло убедился - да, действительно, деревянная девица с невероятной грудью украшала нос шхуны, и по обе стороны широкого лица лепились крутые золоченые завитки деревянных волос. Ветром его кинуло прямо на эту необъятную грудь, крепко к ней приложило, а поскольку порыв стих, Жилло сполз по животу деревянной девицы вниз и въехал ногами в какую-то дыру. Высокая волна подхлестнула его и он, совершенно мокрый, еле успев прижать крылья, оказался в темной конуре.

Конура была до того узка, что одному человеку - и то еле повернуться. Как раз против дыры имелась дверь - через нее Жилло и вывалился в какой-то коридор.

И первое, что случилось - он вопль услышал.

- Помогите! Черт морской! - заорал, столкнувшись с ним нос к носу, какой-то бравый мореход. И, поскольку его угораздило шарахнуться от Жилло, когда судно переваливалось через волну, мореход шлепнулся аккурат на задницу. При этом он выронил фонарь и свечка в нем погасла.

- Чего орешь?! - напустился на него Жилло. - Какой я тебе морской черт? Немедленно веди меня к капитану!

- Черт! А кто ж ты еще можешь быть? - уверенно возразил моряк. Ребята! Черт!!!

Невзирая на шум бури, вопль услышали. Еще двое появились в коридорчике. И чего уж скрывать - не заметив в темноте, что мокрый гость лишен рук и снабжен крыльями, его скрутили, запеленали в парусину и повлекли на корму - показывать капитану. Впрочем, Жилло и не сопротивлялся особенно. Крыльями много не навоюешь.

Капитан Шмель сидел в своей каюте и развлекался бутылкой рома.

- Вот! - доложили моряки, ворвавшись и установив перед собой Жилло. Нечисть поймали!

- Откуда он такой взялся? - оторвавшись от кружки, недоуменно спросил капитан.

- Из гальюна! - доложили моряки. И описали, как Дик-Самопал шел себе тихонько в гальюн ради малой надобности, как дверь распахнулась и как морской черт сбил с ног бедолагу Дика.

- А надобность-то справил? - осведомился у пострадавшего капитан.

- Нет еще, - признался тот. - Не до нее же было!

- Ну так и лети мухой справлять! - гаркнул капитан. - И вы туда же! А с нечистью я сам разберусь.

Моряки выпустили из железных лап Жилло и на всякий случай отскочили подальше. Чтобы не пугать их своим нечеловеческим видом, Жилло стоял, не двигаясь, крылья волей-неволей по швам.

- Ну?! - грозно рявкнул капитан, вставая. - Мне повторять?

Моряки выпихнулись за дверь. Капитан подошел к Жилло. Видно, при всей своей отваге он тоже ощутил некоторую неуверенность. Протянув руку, он потрогал Жилло за плечо и понюхал пальцы. Потом взял за край намокшую парусину.

- А ну-ка, поворачивайся! - приказал.

Жилло, вертясь, высвободился. Мокрые темные крылья, свисая вдоль боков, очевидно, имели вид мокрого темного плаща.

- Серой ты вроде не пахнешь. Рожу подними, морской черт, - велел капитан. - И волосню мокрую с рожи убери. Дай взгляну. Впервые вижу, чтобы в бурю гости на шхуну через гальюн жаловали.

- Не могу, - сказал Жилло. - Нечем.

Капитан удивился, но подошел и сам пятерней освободил физиономию гостя от волос.

- Чуяло мое сердце, студиозус! - воскликнул он. - Что с руками-то? Отнялись, что ли?

Жилло молча развел крылья.

- Ого! - сказал капитан, но комментировать не стал. - Однако!.. Гонец мой до тебя добрался?

- Добрался. И передал, что велено.

- Испугался я, - честно признался капитан. - Ты сам видишь, от морского черта я не шарахнулся. Надо же иногда показывать этим бездельникам, что такое капитан. А вот что "Золотую Маргариту" отнять могут... Пусть уж у тебя этот бархат побудет. Не мог я ее за борт, понимаешь? И без "Золотой Маргариты" я помру. Она мне как дитя родное, понимаешь?

Тут порывом ветра шхуну так качнуло, что мокрый Жилло лег грудью на капитана и обхватил его крыльями.

- Лихо это ты... - проворчал капитан. - Хочешь - оставайся. Будешь заместо Дублона сидеть на рее и ругаться.

- Я бы охотно, - признался Жилло. - Так я от всех похождений устал, так вымотался, что с радостью бы пошел служить попугаем на приличную шхуну. Но не судьба - понимаешь, капитан, у меня там еще два морских черта между небом и землей болтаются.

- Мой гальюн - к их услугам! - развеселился капитан Шмель. - Открыт днем и ночью! Добро пожаловать! Выйдем на палубу, покричим им - пусть залетают.

- Нет, капитан, - вздохнул Жилло, - такое только раз в жизни удается. Да и не захотят они опускаться. С чего-то они решили, что их на твоей шхуне плохо примут. А теперь слушай меня - помнишь, просил ты меня узнать и про бархатную орифламму, и про цветы на ней? Кое-что мне выяснить удалось. И залезь-ка ты ко мне в карманы!

Когда капитан понемногу выгреб на стол всю ювелирову коллекцию, с него и хмель сошел.

- Студиозус! - гудит. - Это же уму непостижимо! Кто ты такой, студиозус? Откуда ты на мою голову свалился?

- Откуда свалился - ты и сам знаешь. А кто я такой... - Жилло задумался. - Вот видишь ли, удалось мне узнать кое-что о судьбе старого короля и его детей...

- Так ты что же, принц?.. - изумился капитан. - Так это за тобой гоняются?!

- Да какой я принц... - усмехнулся Жилло. - Я этот, как его... ну, бастард!