Как все начиналось

–Молчать, мальчишка! – вдруг заорал Магистр, и стукнул кулаком по столу так, что подпрыгнул графин, стакан и яблоки на большом блюде. – От этого храма заклинаниями за версту несет! Я чуть от запаха жасмина не задохся, задОхнулся, тьфу, – он плюнул, – задохнулся! Я вжала голову в плечи и тихонечко села на стул.

–Победителей не судят! – тоненько прошептала я и покосилась на Магистра, тот вытаращился в мою сторону, правое веко у него подрагивало. Он медленно встал и вышел во двор, свистнул кучеру и покинул нас с высоко поднятой головой. Когда коляска Леонида скрывалась за воротами, Ваня печально вздохнул:

–Похоже, меня только что уволили заново.

* * *

–Ася! – раздался знакомый голос. «Откуда же я тебя знаю?» – подумала я через сон.

–Ася! – «Арман!» я подскочила, как ужаленная, и высунула голову из окна. В темноте сада стоял Властитель Ненэлии во всем своем мужском великолепии и фосфорициировал белозубой улыбкой. – Спишь?

–Что ты! – махнула я рукой и присела, чтобы он не увидел съехавшую с плеч ночную сорочку.

–Предлагаю прогуляться, ты как?

–С удовольствием! – мое лицо расплылось в радостной улыбке.

Я соскочила с кровати, наспех побрызгала водой в сонные глаза, натянула порты и рубаху, провела расческой по кудрям и уже через минуту стояла на ступенях веранды, полная сладостных предчувствий. Арман тихо подошел ко мне:

–Привет!

–Привет, – смущенно улыбнулась я.

Сердце мое пело, желудок приятно сводила судорога, а в голове крутилась мысль, что это неплохой шанс навсегда остаться в Данийе, не доказывая своей «профпригодности».

–Поедем к озеру, – предложил Ненелия. «С тобой хоть в могилу!» Я так энергично закивала, что в воздух поднялась вся сотня кудряшек, Властитель усмехнулся.

Мы ехали на одном коне, окутанные теплой сонной ночью. Я прижималась спиной к нему и жмурилась от удовольствия, ощущая его горячую на своей груди, простите, талии. «Господи, увидела бы меня сейчас Динарка, умерла бы от зависти». Мы подъехали к самому болотистому берегу озера, заросшему камышом и осокой. Земля здесь пропиталась водой, под ногами хлюпало, сапоги увязали. Тишину нарушали оглушительно голосящие лягушки и пищащие над ухом комары.

«Вот тебе и романтика!» – съязвил внутренний голос. Я старалась скрыть разочарование и уселась на холодный камень, кокетливо подобрав под себя ножки, и хлопая ресницами. Арман приблизился ко мне, присел рядом на траву и посмотрел на меня долгим изучающим взглядом.

–Я люблю здесь бывать, – вдруг произнес он в полголоса, – здесь я могу почувствовать себя обычным данийцем, а не красавцем Властителем Ненэлии! Я так устал от этого!

У меня едва не отвисла челюсть. «Они, что, с Фатиа учились обольщать девиц по одной книжке?»

–Ты молчишь? – грустно улыбнулся он и положил мне на коленку теплую большую ладонь. У меня поползли на лоб брови, не хотела бы остаться в Данийе, получил бы по лицу за такую вольность. – Я тебя удивил, – предположил он, его ладонь скользнула по ноге выше, на моих щеках выступили красные пятна, а уши загорели. «Мне нравится то, что он делает?» Я кашлянула и решила, что нет, не нравится.

–Ты не находишь, что здесь сыровато? – осторожно намекнула я, вставая. Он схватил меня за руку и расстроено прошептал:

–Ты хочешь домой?

Я покачала головой и повернулась к озеру, сделав вид, что любуюсь тихой черной водой с отражающейся в ней луной, прозрачный голубой свет заливал берег и тонкую едва заметную полоску песка. Я скинула сапоги и встала на холодную землю.

Ненэлия подошел ко мне, обнял за плечи и, наклонив голову, снова долгим пытливым взглядом посмотрел в лицо. Его взгляд блуждал от губ до носа, к глазам и остановился на живописном синяке промеж бровей. Я поняла, что сейчас как раз пора прыгать в воду, развернулась и, смеясь, словно лесная нимфа, подняв фонтан брызг, легко сиганула в озеро. Ледяная вода обожгла, горло перехватило, я с трудом удержала вопль, а потом улыбнулась:

–Иди ко мне!

Властитель с сомнением покосился на мою дрожащую фигуру, но уже через мгновение обнимал меня в воде. На меня навалилось предвкушения прекрасного и романтичного, я судорожно перевела дыхание, а он прошептал:

–Ты совсем замерзла, я согрею тебя.

А потом я с расширенными от предчувствия счастья глазами, смотрела, как его красивые губы медленно приближаются к моим. Чувство самосохранения заорало грубым басом, что не стоит этого делать, утром я и так проснулась в чужой постели, и мне это не понравилось. Именно этому чувству я доверяла гораздо более оставшихся пяти, поэтому тихо спросила:

–Ты меня поцелуешь? Да?

Властитель застыл с открытым ртом, а я почувствовала себя последней идиоткой и стыдливо опустила голову.

«Черти что! Я в жизни не жеманничала столько, сколько за последний час!»

Сконфуженные мы вылезли обратно на берег, мокрая одежда прилипла к телу. Меня затрясло с двойной силой. Я ругала про себя непечатными словами все чувства вместе взятые, а заодно и Фатиа, с которым у нас случился такой кордебалет, и стала натягивать сапоги.