Как все это начиналось

— Боюсь, я не располагаю информацией.

Четыре дня спустя информации все еще не было. Сперва она раздражалась, потом ей сделалось жутковато. Что это значит? Что происходит? Последняя порция денег Харрингтона истрачена. Мэрион выдала полякам зарплату за три недели, оплатила самые неотложные счета, а ее задолженность между тем росла. Банк напоминал ей об этом с большим неудовольствием.

Почему она в свое время не взяла у Харрингтона номер его мобильного? Теперь Мэрион вспомнила, что пыталась это сделать.

Тогда, за обедом в ресторане она сказала:

— Может быть, я буду звонить вам напрямую, если возникнет такая необходимость?

Он ответил, что вечно где-нибудь пропадает, то в одном часовом поясе, то в другом. Лучше связаться с Джуди, которая всегда на месте. Она передаст.

Так где же эта Джуди? «Всегда на месте»! И что теперь делать?

— Что делать? — удивился Джереми. — Но ведь она же вернется, правда? Наверно, взяла отпуск. Задолженность? Дорогая, ты говоришь с самым крупным в мире специалистом по таким проблемам. Я влезал в долги к банкам чаще, чем ты обедала. Отнесись к этому с должным презрением. Напоминание о задолженности — это всего лишь попытка остановить предприимчивого, творческого человека. Слушай, детка, я жутко тоскую по отдыху и по тебе. В одном имении в Шропшире в следующую субботу будет дешевая распродажа. Давай проведем уик-энд за городом. Ты ведь это заслужила!

Мэрион всегда была осторожна. Она тщательно вела дела, следила, чтобы расходы соотносились с доходами. И вот теперь ее долг, когда-то стабильный и небольшой, подскочил до 26 647 фунтов! Партию дорогостоящей, ручной работы облицовочной плитки только что доставили в квартиру — еще один счет. Полякам надо заплатить в конце недели.

А по телефону она опять услышала:

— Мне очень жаль, но у меня нет никакой информации о секретаре мистера Харрингтона.

— Забудь об этом, — увещевал Джереми. — Выброси это из головы, дорогая. Наслаждайся бездельем. Мы ведь выбрались отдохнуть! Заметь, я не слишком быстро веду машину. А тот идиот просто полз, а не ехал, вот мне и пришлось его обогнать. Кажется, это место в Шропшире принадлежало какому-то эксцентричному коллекционеру. Там будет куча всякого интересного. Говорят, он специализировался на ар-деко. Здорово! Я реализую что угодно в этом стиле. Мы и тебе подыщем что-нибудь, какой-нибудь лакомый кусочек для твоего демонстрационного салона. Веселей, дорогая! Что за вздор, почему это ты не в настроении?! Человек всегда готов что-нибудь приобретать. Я тебе говорил, что продал то резное украшение над камином? Парочке, которая обставляется на Бишоп-авеню. Они были просто в восторге. Я содрал с них две с половиной. Это на время облегчило ситуацию с наличными. Видишь, когда становится по-настоящему туго, всегда что-нибудь подворачивается. А еще я избавился от своего ирландца и взял мальчика, сына знакомого. Я ему вообще не плачу, он работает просто ради практики. Очень выгодно. Как долго он продержится? До тех пор, пока не поймет, что практики тут нет никакой, а потом я подберу кого-нибудь другого. Надо было мне раньше додуматься. Этот ирландец — пустая трата денег. Послушай, я заказал столик в роскошном пабе. Это, конечно, просто закусочная. Зато какие там перекрытия и камин! Благодаря проданному украшению я могу угостить тебя. Так что мы с тобой пропьем все, что я не потрачу на чудные вещицы ар-деко. А потом — волшебная ночь, правда, детка?