Как воспитать ниндзю

– Вам важны сроки, граф? – церемонно спросила я. Отец замахнулся на меня рукой. Я отскочила и ввизгнула.

– Главное поймай... – махнул рукой граф. – Лишь бы Джекки успокоился... Полчаса туда, полчаса сюда роли не играют...

– Слушаюсь! – отрапортовала я. Смиренно важно думая, что ни отцу, ни приставу сроки не важны, и полчаса туда, полчаса сюда, когда я сдала бородатого приставу, роли не играют... Вряд ли он даже вспомнит время потом... А отец сам будет расхлебывать – по крайней мере, предлог у меня есть...

– Отправляйся париться и ни о чем не беспокойся! – сладко сказала я. – Главное, чтоб ты не мельтешил под ногами... Когда выйдешь, клянусь, задание будет выполнено, а бородатый – наказан! – абсолютно честно и с абсолютно чистой совестью пообещала я.

– Ну, смотри... – сказал отец и успокоился. Он знал, что я никогда не даю обещаний, которые не выполняю, предпочитая отделываться словом возможно, но если сказала – всегда делала.

Он, правда, не знал, что совесть у меня девственно чиста, ибо я уже сделала.

Глава 12 Мы купали обезьянку

В общем, они пошли мыть обезьянку, а я целый час с китайцами веселилась, обыскивая дом...

Самое смешное, что мы нашли тайную комнату с дорогими картинами, среди которых был спорный Рафаэль и малоизвестный Караваджо, отличавшийся удивительной плодовитостью...

Очевидно, владелец сделал себе маленький музей и прятал их тут, в комнате, куда нельзя было попасть ворам, считая «Леду с лебедем», раннюю копию Джоконды, сделанную скорей всего кем-то из учеников и кусок картона Микеланджело «Битвы при Ангиари» настоящими...

Но жемчужиной собрания были четыре картины Боттичелли с его известной утонченной моделью, из которых я узнала один подлинник и три авторских же варианта известных картин с его Афродитой из пены, сидящих после близости и прочих... Это была рука автора, хоть три из них явно копии со своих же картин с небольшими разночтениями той же обнаженной или полуобнаженной модели... Также здесь была скульптура под Праксителя и много листов рукописей того же Леонардо, которые (листы) скорей всего были подлинными...

Все-таки после смерти Леонардо их осталось около двадцати тысяч листов... Причем, как я сообразила, многие картины других мастеров были ворованными, ибо я знала, что или они есть в коллекциях других, или их украли...

Но менее знаменитые художники, хоть и не менее прекрасные, были подлинные...

Хоть количество нарисованных голых баб поражало – мне кажется, именно в этом и состояла особенность данного гм... собрания... Я очень веселилась, пока китайцы соображали, что к чему и не выперли меня оттуда. Обнаженная натура великих художников здесь была представлена в чудовищном количестве, хоть и не все были подлинники... Часто это были, как я видела, а я могла по своей наблюдательности считаться профессионалом, авторские копии...

То есть это была коллекция утонченных женских обликов и обнаженных женских тел...

Удивительно мерзкие бабы, эти Венеры, Данаи, Юдифи, Афродиты и бесчисленные просто бесстыдные голые бабы... Я по сравнению с ними никто. Впрочем, как писал один из русских, «всюду девки голые, но, поскольку для красоты писаны, то смотреть не совестно...» Смотреть на это было не совестно. Если женщины и не голые, то тут были в основном прекрасные женские лица... Что для девочки с лицом лошади, некрасивой и уродливой, то есть меня, вы понимаете, было противно и обидно...

Я еще не сказала, что большинство картин было совершенно неприличными. Особенно неизвестные художники по углам.

А вот сюда мужчинам смотреть было явно совестно.

Очевидно, хозяин умер, не сообщив об этом наследникам. А может, не хотел смущать их... Еще бы, такое увлечение... Уважая волю покойного, я тоже не стала им об этом сообщать.

Пока... Дальше видно будет – все зависит, подлинники ли это... Надо сказать, я очень ценю живопись и красоту, японец и китаец вбили в меня эту чуткость наравне с реакцией...

Одна из особенностей эстета, – это умение воспроизвести картину в уме... Только когда она у тебя со всеми красками перед закрытыми глазами, причем навсегда, только тогда ты можешь ощутить подлинное наслаждение красками... Я до сих пор помню, какое ощущение покоя и чистоты вызвало у меня однажды в полусне видение очаровательной вазы из прозрачного мягко желто-салатового фарфора...

Мало кто понимает, что эти краски, когда они у тебя в уме, в воображении, вызывают неизвестные тебе самому ранее чувства и ощущения откуда-то из глубины. Симфония чувств. На самом деле – твоя внутренняя галерея картин в воображении – удивительное собрание оттенков чувств, которые ты очувствуешь, начиная словно переживать сердцем эти краски.