Как воспитать ниндзю

– Вооргот, не будьте таким идиотом, отвергающим то, за чем другие охотятся, ведь вы сами богатый человек (подольстил он, ибо даже наш адвокат получал больше за то, что держал свои зубы тюрьмой для языка)... Подумайте не только о себе и своей гордости, но и о любимой, ее чувствах и нуждах, о том, что она еще дитя и нуждается в куклах, игрушках и т.д. И о наших с мамой чувствах, ведь она все состояние и поместья держала в памяти. И дочери ничего не стоит чего-то забыть размером в миллиард, если она и ее дети будут голодать, не видя целые дни изюму, бананов, шербета и шоколадных замков с индийским кремом... И если вы будете сопротивляться как идиот, я просто рву эти бумаги, и вы отправляетесь прямиком на эшафот, а Лу королева обещала подыскать французского дофина, который, кстати, за Лу здорово ухлестывал, когда она выполняла одно задание во Франции, и который, оторвав с руками, женится на ней...

– Нет, папа, ты не можешь это сделать! – сдавлено закричала я от страха.

– Если будет глупить, то сделаю... Он даже не понимает, что каждую минуту он подвергает нас всех с Лу во главе в первую очередь опасности тоже от бешеной толпы и убийц в ней... – хладнокровно сказал папá. – Зачем мне зять дебил!? – он пожал плечами. Отец вдруг достал какой-то пузырек из кармана. – Я вот тебе снотворное достал. Тебе надо отдохнуууть... – ласково проговорил он мне. – Поспишь, и все развеется как туман, все будет хорошо, мы найдем тебе человека, который поймет тебя...

Вооргот вдруг резко выхватил у него пузырек.

– Почему это я не понимаю Лу?! – вызывающе спросил он, быстро подписывая бумаги.

Я облегченно вздохнула.

– Потому что в Англии еще пещерное мышление и муж полностью распоряжается женой и ее имуществом как хозяин. И женщина даже не имеет право самой распорядиться своим приданным или деньгами, ибо ей по закону не позволят ни вложить, ни распорядиться ими, – сказала безжалостно мама, – и сколько мерзавцев превратили жизнь любимых в вашей прелестной Англии в ад, еще и ограбив и унизив их... А Лу выросла как свободная личность в полном уважении, равенстве и достоинстве, сложилась, как мощная индивидуальность... И если вы не понимаете, что родители не могут отдать ее в руки мужа без перестраховки и защиты, десять раз не перепроверив, то значит вы дурак! – уверенно сделала вывод она. – Когда к тому же кто-то допустил уже ошибку в контракте, по которой она бы лишилась приданого!

– Я не дурак, а муж Лу! – обиделся, нахохлившись Вооргот.

– Как будто это не может быть одновременно! – фыркнула мама. – Простите, дорогой, но у вас мышц больше, чем мозгов, вы это никак не скроете... – сказала она, с восхищением разглядывая его ладное тело, пока отец ее не дернул. – Иначе бы поняли, что после той ошибки тут все прямо озверели кроме Лу. И подозревали вас в чем угодно, в том числе и намеренном соблазнении юной дурочки Лу, пока не поняли, что отец сам диктовал завещание в случайно выбранной нашей конторе, и вы не могли бы подкупить адвоката... И вы не могли знать о размере приданого... Признаюсь, в первое мгновение тогда у меня был соблазн отправить вас на виселицу тут же...

Старый адвокат при этих словах про описку и смысл схватился за бумагу.

– Клянусь, я убью этого молодого переписчика-адвоката... – ахнул он, увидев эту ошибку, поняв ее смысл и потому побелев, как полотно, кусая губы. – Он, наверное, хотел получить потом деньги с мужа за свою находчивость, – прошипел он про себя зло, – когда тот будет отсуживать капитал у своей жены... Но он у меня получит пулю! Сволочь, сволочь, проклятая сволочь, как он меня подставил!!! – чуть не плакал немец. Старик глотал воздух.

– Не волнуйтесь дядя Зигфрид, мы вас знаем давно... – ласково коснулась я его рукой. – И никогда ни в чем не подозреваем. Вы человек кристальной чести и честности... И потом, вы от наших сделок стали миллионером, вам-то рисковать, да еще и зная нас, вообще было невозможно...

Тот был в ужасе и ужасном, чудовищном расстройстве. И держался за сердце. И отцу пришлось дать ему валерианы, ибо потрясение и неприятное состояние старика было слишком сильно – подумать только, на праздник свадьбы, а он меня любил как дочь, получить такой сюрприз для любимого человека, еще и от твоего имени... У старика действительно никого не было, кроме той, что заменила ему дочь. Когда у него умерла дочь, он чуть не свихнулся и перенес всю любовь на меня, совсем маленькую тогда, и уже работавшую с ним. Он гордился моими успехами. И он действительно любил меня, я в таких делах не ошибаюсь. И я даже тайком знала, что я тоже вхожу в число его наследников, ибо он считал меня сиротой и отмякал душой в моем обществе, а однажды, проверяя его офис на надежность, я читала его тщательно запечатанное завещание в неоткрываемом чудовищно защищенном сейфе...

Вооргот, наконец, понял, в чем его обвиняли, и лицо у него вытянулось.

– Лу, клянусь, я в этом не виноват!!! – он в ярости хотел разорвать проклятую бумагу.