Как Веприк, сын Тетери, маманю спасал

– Чего-то не припомню… Знаю от ведьмы: надо в нее острым чем-нибудь ткнуть или уголек кинуть.

– Да я бы в них ведро угольков кинул и кочергу заодно. И кипятком бы еще сверху облил. А где угольки-то взять? – сказал Добрило. – У нас только яблоки моченые.

– Яблоком бородавку сводят… А! – вспомнил Чудород. – Чтобы русалку извести, надо взять ее гребень, которым она волосы свои чешет, и закопать под кочкой. Только обязательно закопать, себе не оставлять, а то по ночам ходить к тебе начнет.

– Дай мне, пожалуйста, свой гребешок, – вежливо попросил бортник ближнюю русалку.

– Ах, я его дома забыла, – немедленно соврала она, хотя золотой гребень был засунут у нее в волосы над левым ухом. – Я тебе румян баночку могу принести – губы красить.

Русалки захихикали и завертелись в голубой воде.

– С гребешком не получится, – сообщил Добрило товарищам.

– Можно еще, когда они на ветвях весной качаться станут, березу под ними подрубить, – предложил Чудя. – Помню я еще одно заклятье, хорошее очень, но от кого – забыл, хоть убей. "На море-окияне, на острове Буяне лежит бел-горюч камень Алатырь"… что-то там тырь-тырь-тырь, не помню, а в конце – "Кто тот камень Алатырь изгложет, тот мой заговор превозможет".

– Крепкое заклятье! – похвалил Добрило. – Знать бы, от кого.

– Может, от Бабая, которым непослушных деток пугают, – предположила одна из русалок.

– Или от болотника, дедули моего, – задумчиво молвила вторая.

Морские шалуньи собрались все вокруг лодки, облокотившись локотками о борта, и прилежно гадали, кого можно заклясть Алатырь-камнем. Если не придираться к зеленым волосам, девушки были очень даже пригожи: ежедневное плавание сделало их тела стройными и гибкими, огромные глаза светились лукавством, курносые носики морщились от смеха. Да и волосы не у всех были зеленые – встречались и белые, и даже голубые.

– Вот вас бы всех этим Алатырем да по макушке! – в сердцах воскликнул Чудород. – Ну чего вы к нам пристали?! На что мы вашему царю сдались?

– Скучает! – пояснили русалки. – Велит распотешить!

– Нами он не распотешится! – уверил девушек Чудород. – Мы – народ очень печальный. Я вот как раз рассказывал ребятам, как моя бабушка ногу сломала.

– Ладно врать-то! Мы же слышали, как вы на весь океан песню пели "Как по морю лебедь белая плыла".

– Не "по морю", а "по мору"! – горячо заверил собеседниц Чудя. – Мор, значит, был – все помирали. И лебедь тоже. Я ж вам говорю: мы – люди печальные, забав не любим. Как друг на друга посмотрим, так плакать начинаем, – Чудя состроил такую скорбную физиономию, что Дунька засмеялась, а Веприк с Добрилой прыснули в ладони. – И пели мы "Как по мору лебедь бела умерла". А за нею и лебеденочек, бедненький. И лягушка. И карасеночек туда же. У нас все песни такие.

Водяные шалуньи в смущении посмотрели друг на друга.

– Да чего там! – крикнули они. – Хватай их всех, пускай наш царь сам разбирается! Качай лодку, девчонки!

Русалки все, как одна, ухватились за кораблик и принялись его дружно раскачивать – и по всему видно было, что это дело им не в новинку, так хорошо у них получалось.

– Стрибоже! Выручай! – заголосили мореходы.

– Ябеды! – сказали русалки.

– Стрибоже, помоги нам!

– Я б помог, кабы мог, – признался Стрибог, вздыхая. – Только в чужом царстве я не хозяин.

Положение березовцев было отчаянное. Они изо всех сил цеплялись за скамейки и друг за друга, но было ясно, что посланницы морского царя скоро перевернут лодку вверх дном.

– И раз! И два! – скомандовали сами себе русалки.

Чудород шмякнул вдруг шапкою об пол.

– Эх, поминайте добром, не поминайте, братцы, лихом! – вскричал он и с шумом шлепнулся в воду. И по тому, как ловко и быстро у него это получилось тоже можно было понять, что вываливаться из лодки ему не впервой. Русалки тут же оставили лодку и бросились ловить Чудю.

– Вепря! Мамку чтобы обязательно нашел! Да слушайся ее, не озоруй! – крикнул он, выныривая. – И батьку спаси!.. Приветы им передавай!

– Чудородушка! – завопил растерявшийся Добрило. – Да как же?!

– А ты внучат расти! И про меня рассказывай! А Матрене…

Больше Чудород ничего не успел сказать: водяные погубительницы со смехом утащили его в глубину, вода над ними сомкнулась и разгладилась.

– Дядя Чудя! – закричал Веприк, опомнившись, и кинулся в море. Но воздушный вихрь поймал его над водой, пронес вокруг лодки и шлепнул на скамью. "Курица" тронулась с места и понеслась с такой сумасшедшей скоростью, что путешественники падали, как только им удавалось встать на ноги. Так и неслись они без остановки до самой Африки.

Глава 33. В гостях у морского царя

А Чудород – молодец: не утонул в Средиземном море.

Когда он бросился отдавать свою жизнь за товарищей, он очень торопился, чтобы не струсить. В отчаянную минуту жалко стало ему малышку-Дунечку. Да и братца ее упрямого тоже пожалел – мальчишечка ведь совсем. А глянул на бортника – вспомнилась его младшая внучка Малушенька, драчунья и забияка. А про себя Чудя совсем и забыл.

Как же он обрадовался, когда оказалось, что и под водой жить можно! Бережет, значит, здешний царь своих гостей!