Второй путь — вступить в Студенческий ненасильственный координационный комитет (группа защиты прав чернокожих в 1960-х годах), хотя за это можно поплатиться жизнью. Вас будут избивать, вы станете объектом клеветы, надолго будете обречены на трудную жизнь. Быть может, рано или поздно вы добьетесь такой народной поддержки, что такие люди, как вы, ваши семьи заживут лучше.
Пойти вторым путем будет нелегко, учитывая имеющиеся альтернативы. Общество структурировано так, что вас подталкивают к индивидуализму. Тем более замечательно, что многие молодые люди все-таки выбирают второй путь, идут на лишения, помогая создавать лучший мир.
Это может к чему-то привести только в том случае, если люди не будут бездействовать. Это касается и общих вещей, вроде коренной несправедливости экономической системы, требующей революционного изменения, и мелочей.
Вот медицинское страхование. В обществе почти не звучат требования перехода на систему канадского типа. Это тот вариант, который существует повсюду в мире, — эффективная общенациональная система здравоохранения, гарантирующая каждому медицинские услуги и даже — если она серьезнее, чем в Канаде, — профилактику.
Тем не менее, судя по некоторым опросам, большинство населения все равно выступает за канадский вариант, хотя мало кто требует вслух таких перемен. Имеет ли это значение? Нет, никакого. У нас действует страховая система здравоохранения, предназначенная для того, чтобы страховые компании и управляемые ими медицинские корпорации зарабатывали как можно больше.
Есть всего два способа добиться такого здравоохранения, которого хочет большинство населения. Один — крупномасштабное народное движение, которое означало бы шаг к демократии, чего никто во власти не желает; другой — решение бизнес-сообщества, что это полезно и ему.
Нынешняя забюрократизированная, крайне неэффективная система, приносящая прибыль одному из секторов частнопредпринимательской системы, вредит другим ее секторам. Автоконцерны США больше расходуют на здравоохранение у нас, чем по ту сторону границы, и не могут этого не замечать. Они могут оказать давление в целях создания более эффективной системы, чем крайне неэффективная и иррациональная капиталистическая.
«Вне рамок интеллектуальной ответственности»
Наверное, я тоже. Однажды мне дали высказать там свое мнение — кажется, это был 1971 год, период, когда корпорации, а за ними и «Нью-Йорк таймс» решили, что лучше нам уйти из Вьетнама, слишком дорого он обходится.
Как-то раз я давал показания в сенатском комитете по иностранным делам. Сенатор Фулбрайт превратил заседание комитета в семинар. Ему тогда надоела война и американская внешняя политика. Вот он и пригласил меня. Все было чинно-благородно. В «Нью-Йорк таймс» поместили…
Возможно, не полностью, но это был отрывок из моих показаний в комитете. Да, в «Нью-Йорк таймс» напечатали часть моих показаний в комитете по иностранным делам.
Бывало, когда они заходили слишком далеко в своей клевете и лжи обо мне, я писал опровержения. Иногда письма не публиковали. Однажды — может, и пару раз — я так разозлился, что связался с другом из этой газеты, который мог добиться опубликования моего письма.
Но случалось и нарываться на отказы. В книжном обозрении «Нью-Йорк таймс» откровенно врали обо мне и о «красных кхмерах». Я написал короткое ответное письмо, но они отказались его напечатать. Я рассердился, написал опять и получил ответ. Они соглашались поместить в газете мое письмо, только какое-нибудь другое — то, которое им больше понравится
Тайны, ложь и демократия
Мы
Не могу сказать, что на уме у Энтони Лейка, но выдвигаемая концепция демократии очень специфическая, более честные люди справа дают ей достаточно точную оценку. Например, Томас Кэротерс, работавший в так называемом Проекте содействии демократии при Рейгане, написал об этом книгу и несколько статей.