Как умирала Вера

Это оказались всего лишь охранники – свита Фишера. Степан, выделяющийся утонченными манерами и замысловатой прической, и тыквоголовый амбал Юрий – Вера еще не имела чести с ним пообщаться. Казалось, он единственный, кто не был пленником Германа, а нашел в служении ему свое истинное предназначение. С подобным типом Вера никогда бы и не захотела завязать разговор, она всегда выделяла для себя людей, с которыми не смогла бы найти общий язык ни при каких обстоятельствах. Посредственные личности всегда казались Вере инопланетянами. Впрочем, как и чересчур гениальные. Только к общению с последними она, наоборот, всегда стремилась.

И был еще третий – незнакомец, чей вид леденил бы кровь, если бы у Веры она еще оставалась (при ее наличии она растекалась бы сейчас по стенам, сквозь которые перемещалась девушка-призрак, но ничего такого она не замечала). Страшный человек с абсолютно голым блестящим черепом. Именно черепом, который если и был обтянут слоем кожи, то совсем тонким. Вот кто походил на ходячего мертвеца в большей степени, чем прекрасная Элла и вполне ничего себе Вера. Но вряд ли он умел просачиваться сквозь толстые стены особняка. Подумав об этом, девушка немного отстранилась, чтобы ненароком не проникнуть в комнату охраны весьма пикантным способом. Со стороны ее подслушивающая голова, торчащая из стены, ужаснула бы даже этого лысого.

Тем не менее сам по себе он все-таки оказался настоящим чудовищем. Оба охранника трепетали перед ним. Внутренний голос подсказывал Вере, что Фишер руками именно этого человека совершает самые жестокие и бессмысленные убийства. Ей стало тревожно за Антона и Пахома.

И не зря: речь пошла именно о них.

– Убираем их прямо в морге? – уточнил Юрий.

– Да, и завтра же пришлем туда человека на место Пахома. Он обо всем позаботится, – ответил «череп».

– Этот извращенец давно метил в одну из ячеек, поближе к своим подопечным. Любовник смерти, е-мое.

– С чего ты делаешь такие выводы, Юр? – раздался самый знакомый из трех голосов – голос Степана. – Это же так мерзко, даже для него! Хуже не придумаешь.

– Ему мозги пересадили. Отрезали и пришили к другой шее. Это только цветочки по сравнению с тем, что еще он мог бы выдавать после такого.

– Босс еще колеблется, – снова вступил «череп». – Ему, конечно, жаль пускать в расход свой самый удачный эксперимент. Но этот щенок совсем обнаглел. Делал что хотел, а в итоге решил погубить не только себя, но и всех нас.

Вера исполнилась решимости срочно что-нибудь сделать. Вдруг она не дотянет до вечера, не успеет предупредить ребят? А пока она здесь, еще есть шанс им как-то помочь.

Вера перестала подслушивать и зашла в помещение стандартным способом.

– Вы ошибаетесь. Самый удачный эксперимент Германа Фишера – это я.

Три пары глаз удивленно уставились на нее.

– Зовите его сюда. Только не выходите из комнаты, а позвоните. Иначе так и не поймете, в чем мой феномен.

46

Смерть – не самая большая потеря в жизни.

Самая большая потеря – это то, что умирает в нас, пока мы еще живы.

Норман Казинс

В День Икс Антон решил снова наведаться в церковь, хотя актуальность его православных походов окончательно исчерпала себя. Вера жива, оплакивать ее не нужно, поминать тоже. Теперь ее надо просто спасать. Но намеченная на вечер сделка с Фишером, на которую тот так легко согласился, не давала молодому человеку покоя.

Ему снова требовались успокоение и поддержка Даши. Он превратился в тряпку. А еще он находил небывалое успокоение в разговорах с отцом Георгием. Антону, выросшему в условиях жестокой безразличной действительности большого города, да еще и связавшему свою жизнь с работой на телевидении, было невдомек, что кто-то может искренне интересоваться его проблемами и уделять ему время абсолютно бескорыстно.

Вот и сейчас он вкратце рассказывал молодому батюшке о том, что ожидает его этим вечером и какие события этому предшествовали. Он предполагал, что этот разговор проходит в формате исповеди. Вряд ли отец Георгий куда-нибудь сольет всю эту информацию. Священник с энтузиазмом одобрил решение Антона перестраховаться.

Молодой человек договорился со знакомым криминальным журналистом, чтобы в случае, если что-нибудь пойдет не так, его съемочная бригада устроила облаву и была немедленно привлечена полиция. Антон постарался не вдаваться в подробности, но пообещал возможную грандиозную сенсацию. Если же Фишер произведет добросовестный обмен, Антон найдет способ компенсировать съемочной группе «порожний» выезд. Лишь бы их фургон находился в нужный момент в нужном месте. Даже ради возможности припугнуть Германа лишний раз.