Как стать вдовой?

– Заходим в порт, – сказал капитан где-то через час после ужина на второй день плавания в трюме.

К этому времени немного пришел в себя Франсуа, первый помощник. По всей вероятности, у него было сотрясение мозга. Он не мог не оказать сопротивления нападавшим чисто автоматически, в результате чего получил сильный удар в голову, которым его еще отбросило на стенку каюты. Ему бы было хорошо показаться врачу, но врача на яхте моего мужа не было. Признаться, я думала, что ее обслуживает больше народу, чем оказалось в трюме. Но у меня не было оснований не верить капитану.

С другой стороны, ведь и ребята из службы безопасности выполняли какие-то функции. Я точно знаю, что они мыли палубы, а значит, отпадала необходимость в моряках, которые это делают на других судах. Оказалось, что двое наших помогали на кухне, и соответственно у повара отпадала необходимость в обычных помощниках. Кок сказал, что, как правило, ему дают одного человека в помощь, а тут целых два! Правда, эти двое уж очень любили поесть и обычно потребляли тройную норму и еще и кусочничали. Ну что ж – за все надо платить. В общем, небольшое количество членов команды легко объяснялось. И ведь яхта была напичкана электроникой. Наверное, теперь нет необходимости в таком количестве обслуживающего персонала, как пятьдесят лет назад.

И вот наконец мы прибыли в какой-то порт. Капитан объяснил, что звуки порта нельзя спутать ни с какими другими.

– Но в этот я сам никогда не заходил, – добавил он.

– Вы помните все порты, в которые заходили? – поразилась я. – За вашу долгую карьеру их должно набраться очень много!

Капитан Джон начал что-то объяснять про своеобразные движения, которые делало наше судно, но я поняла только, что в этих местах велика вероятность или сесть на мель, или напороться на скалу, и поэтому нас ведет умелый лоцман. Капитан Джон помнил заходы только в определенные порты. Он начал рассказывать мне о специфических деталях, но я его не понимала, я даже ряда слов таких на английском никогда не слышала. Не уверена, что слышала и их русские эквиваленты. Я поняла только, что такой заход в порт он бы не забыл никогда. Пожалуй, и я его тоже не забуду. Выбраться бы отсюда поскорее!

Нам пришлось сидеть в трюме еще несколько часов. Я опять умирала от скуки. Да и неопределенность не улучшала настроение. Пираты вели переговоры с другими? С работорговцами, которые принимают человеческий груз? Хотя, наверное, их неправильно называть работорговцами. Переговорщики.

Но раз система пиратства и получения выкупов налажена, значит, существует и распределение обязанностей. Кто-то занимается разведкой, определяет, какие суда и когда брать. Кто-то выходит в море и осуществляет сам захват. Потом кто-то ведет переговоры с владельцами и страховыми компаниями. Кто-то присматривает за заложниками, кормит их. Кто-то осуществляет передачу. Не могут одни и те же люди заниматься всем. Да и недостатка в рабочей силе, похоже, не наблюдается.

Наконец люк сверху открыли и нам на английском языке предложили по одному подниматься наверх. Некоторые люди в трюме уже устроились на ночлег, но тут быстро проснулись. Хочу отметить, что я сама, капитан и еще несколько моряков каждый день делали зарядку. Мы привыкли держать себя в форме. Конечно, я не могла (и не хотела) танцевать в этом трюме, но все равно не могла обходиться без двигательной активности. Спали мы на жестком полу, недовольство высказывал один экономист. Гувернантка сказала, что после учебы в школе для девочек при одном католическом монастыре ей ничего не страшно, что вызвало мое уважение. Мне после моего спортивного прошлого, когда мы спали в креслах в аэропорту, в самолете и самых разных гостиницах, тоже ничего не было страшно. Ну а моряки были людьми неприхотливыми, в особенности филиппинцы, которые за время нашего пребывания в трюме не проронили ни слова.

Первым наверх отправился капитан. Затем пошла я, гувернантка, экономист, члены команды.

На берегу стояла ночь, но участок пристани, на который, как я понимала, нам предстояло ступить, освещался прожекторами. Там собралось несколько темнокожих мужчин. То ли негры, то ли арабы, то ли полукровки… С такого расстояния было не определить.

На палубе нас встретил тот же тип, который руководил моими сборами в каюте и перегрузкой на это судно. Я для себя называла его «старшим».

– Сейчас вы спуститесь на берег, и вас отведут в специальное помещение, где заложники ждут, когда за них заплатят деньги. Там вы будете жить, пока за вас не перечислят выкуп.

– А где остальные? – спросила я.

Старший перевел взгляд на меня и усмехнулся.

– Они стоят гораздо дороже, – сказал он. – Их отвезли в другое место. Здесь живут моряки и обслуживающий персонал.

А я кто? Обслуживающий персонал?!

Мне стало нехорошо. Капитан подхватил меня под руку.

– С другими заложниками все в порядке? – спросила я.

– Да, конечно, – удивился старший.