Я с удовольствием рухнул назад в мягкое кресло и стал рассуждать о том, какая разница между врачом и доктором. Кажется, никакой. Врач – всегда доктор, а вот доктор – не всегда врач100. Но вот как коновала не обзови, он так коновалом и останется. Вот у британских островитян всё очень просто: как видишь на визитке
Мимо меня несколько раз продефилировал Живчик, но в мануальный разговор вступить так и не решился.
Вновь появилась медсестра и громко произнесла мою фамилию. Даже без ошибок. Хотя не очень понятно, зачем это было надо делать? Нас всего трое во всём холле. Мы подошли к ней одновременно и были торжественно препровождены в огромный шикарный кабинет с несколькими креслами и кучей разных красивых приборов.
–
Ко мне подскочила очередная медсестра и под ручку подвела к крайнему креслу. Уложила, нацепила на меня защитные очки, перевела кресло в горизонтальное положение и удалилась. Жаль, что так сноровисто. Могла бы и поближе крутиться, да и помедленнее.
Из соседней двери деловой походкой вышла женщина средних лет и нависла надо мной:
– Мне сказали, что вы говорите по-английски, это так?
– Да.
– Откройте рот.
Я послушно открыл рот.
– Закройте рот. Где ваши зубы?
– Вот, – я вытянул из кармана пакетик с челюстями. Предусмотрительно ведь засунул их в передний карман, – Хорошо отчищенные и тщательно промытые.
– Что вы здесь делаете? Вы понимаете разницу между
– Я то понимаю. Просто спросите вон у тех
Дальше всё стало понятно и без перевода. Небесная музыка немедленно засочилась из уст докторши на головы моих големов. Негромко, но чрезвычайно действенно. Они оба поникли как нашкодившие кошкодавчики. Вот бы и на суде их так отчихвостили. Я бы свечки тому челу каждый день ставил. За здоровье и бурное процветание.
Когда докторша слегка утихла, я осторожно спросил:
– А у вас вообще в городе протезисты есть?
– Конечно. Я им уже объяснила и куда и к кому обращаться за срочной помощью.
– Спасибо. Большое спасибо, – поблагодарил я от всей души и страдальчески улыбнулся, – Жаль, что не смог воспользоваться вашими услугами. Мне действительно очень жаль.
На следующий день сразу после завтрака в дверь очень осторожно заглянул Костик.
– А, вот и наш толмач явился. Заползай. Татарским гостем будешь – сказал я слабым голосом, – Если хочешь, то можешь позавтракать. У меня теперь ваших разносолов много остаётся. Даже жалко выбрасывать. А камерный хряк мне не положен. Так что выручай заменой.
– У тебя сейчас допрос.
– Да пошёл он. Когда будет протезист?
– Я слышал, что тебе уже заказали время.
– Когда?
– Я не знаю.
– Так узнай. Моему адвокату звонили?
– Я не знаю.
– Господа, – я приподнялся на локте, – Да вы тут совсем
– Он заказан.
– Поехали, раз заказан.
– Но сейчас будет допрос.
– Вам делать нечего, а мне жрать нечем. И жопу под принудиловку я подставлять не намерен.
– Но допрос…
– Да меня уж месяц по вашим допросам таскают. При этом о контрабанде ни слова. Только жалкие попытки надыбать хоть что-то. И ты это прекрасно знаешь. Надоело.
Костик ретировался, но объявился Лось.
– Бог мой, – не сдержал я удивления, – А я думал, что мы только на суде снова встретимся. Дебаты под лозунгом
Лось помолчал и злобно выпалил: