– Соглашайся ради меня, – очень эмоционально попросила Дэл, отчего ее голос понизился и приобрел мужские нотки, – иначе в один совершенно не прекрасный день ты не приедешь сюда. И что я тогда буду делать? Ведь если я прочитаю в газете некролог о тебе, то буду знать, что ничего не предприняла для своей девочки, лишь только хранила ее деньги, которые она так и не использовала.
Я уперлась ногтем большого пальца в старую бороздку на стойке.
– Я ненавижу место, где нахожусь. То, в кого я превратилась. Но если я его брошу, то вновь стану бездомной. Только не это.
Боже, от одной только мысли по моей спине пробежала дрожь ужаса.
Большая наманикюренная ладонь накрыла мою.
– Я понимаю, детка, правда. Но чувствую себя очень плохо… это
– Пора положить этому конец, – согласилась я, не глядя на нее. Если сейчас посмотрю Дэл в глаза, то непременно сдамся. Я пряталась за волосами, пока не взяла эмоции под контроль. Тяжело вздохнув, вытерла глаза тыльной стороной ладони. – Мне пора возвращаться.
– Не можешь остаться еще выпить? – мягко спросила она. – Сегодня ночь диско, и одна танцующая королева собирается взорвать это заведение.
– Не сегодня, – криво улыбнулась я.
– Ну что ж, – вздохнула она, – рада была тебя увидеть, детка. – Дэл потянулась обнять меня, а я крепко вцепилась в нее, не желая отпускать. – Береги себя, – прошептала она мне на ухо, – и смотри только вперед. Не оглядывайся назад. Прямо сквозь сумрак шагай на яркое солнце, идет?
Я заставила себя разжать объятия и отвернулась, прочищая горло.
– Увидимся на следующей неделе.
– С божьей помощью, сладкая, – мрачно ответила Дэл, – с божьей помощью…
По пустынной двухполосной дороге я направилась обратно в Долорес. Вокруг простирались заросшие сорняками зеленые поля и, если не считать редких ветхих домишек, обшитых кое-как покрашенной вагонкой или ржавым сайдингом, оставались нетронутыми.
Я размышляла, куда отправлюсь, когда накоплю пятьсот долларов. Новая личность, новая жизнь.
Нужно смотреть вперед, как и советовала Дэл. Не оборачиваться назад, в прошлое, где Эван, как и моя мать, начал медленно погружаться в серый туман воспоминаний. Я краем глаза увидела свое отражение в боковом зеркале: желтоватая кожа, выступающие скулы, запавшие глаза и разбитая губа. Встреть меня сейчас Эван, он испытал бы отвращение к тому, во что я превратилась.
«
Я нажала на педаль газа, и моя маленькая машинка протестующе застонала.
Когда солнце начало клониться к горизонту, справа от меня появились мини-маркеты и фаст-фуды, чем-то напоминающие скопление бородавок. Я поспешила в бакалейную лавку, где потратила оставшиеся чаевые на две пачки куриных окорочков и бутылку растительного масла. Затем поехала к жилищу, которое делила с Ли, – небольшой двухэтажный дом с облупившейся краской, который, казалось, оседал на соседний.
Дом Ли. Не мой.
Всего лишь крыша над головой. После разговора с Дэл я начала обдумывать, насколько она ценна.
Меня захлестнули воспоминания о времени, проведенном без крова. Долгие месяцы, разбитые на дни, дни на минуты, и ты никогда не знаешь, что будет дальше. Опасность постоянна и непредсказуема. Впрочем, как и жестокость Ли. Но тут, по крайней мере, я знаю, откуда ждать беды.
Моя решимость, воспламененная Дэл, начала угасать.
Наша парадная дверь распахнулась, и на крыльцо, пошатываясь, вышел десятилетний Андре Райт, живущий через три дома от нас. Его глаза остекленели, а на лице играла рассеянная улыбка. Я захлопнула водительскую дверь и подбежала к мальчику.
– Что ты здесь делаешь, Андре?
– В гости заходил, – глупо ухмыляясь, пробормотал он.
Я едва сдержала грязное ругательство.
– Ли пичкал тебя дерьмом?
– Я зашел за мамой. Ли… он дал мне бесплатный образец. – Хихикая и продолжая пошатываться, Андре прошел мимо меня. – Кажется, я плыву…
– Твою мать.
Я ворвалась в дом. После ухода мальчика входная дверь и сетка оставались распахнутыми и захлопнулись, когда я вошла внутрь.
Ли я обнаружила на кухне. Он разложил на столе кучу мисок, горелку и различную химию, которая до этого стояла под раковиной. Посреди этого хаоса располагался его ноутбук.
– Какого черта ты накачиваешь Андре? – потребовала я.
– Он клиент.
– Ему