Как скажете, Пётр Всеволодович!

– Это дом моих родителей. – гордо заявляет он. – Я рос тут, пока родителей не убили. Потом это место купил отец Арслана для меня, а Арслан отремонтировал. Это его нам свадебный подарок.

– Какой он щедрый. – язвлю и прохожу в дом.

– Ни могу не согласиться с тобой.

Пётр обнимает меня со спины, притягивает к себе и проводит языком по шее, слизывая капельку пота. Он напоминает животное, дорвавшееся до дичи. Безумец.

– Пётр… Всеволодович. – с чувством говорю я, желая растаять в огненном мареве.

– Виктория? – подыгрывает Баженов. Мы говорим прямо как в офисе, как начальник и подчинённая.

Провожу пальцами по его рукам, наслаждаясь их силой. Изящные, мускулистые руки всегда были моей слабостью. Своеобразным фетишем. У Петра были невероятно красивые руки.

– Знаешь, я была у врача. – говорю хрипло, когда он забирается под блузку и касается чувствительной груди. Теплота его пальцев вызывает панику во всём теле. – Обследовалась после взрыва. Хотела убедиться, что с малышом всё хорошо…

– С ним всё хорошо? – Баженов нарочито медленно расстёгивает пуговицы на блузке, опускает лиф, чтобы освободить грудь и сжать её. Он упивается нашим отражением в идеально натёртом зеркале. Мужчине нравится смотреть со стороны как он меня раздевает.

– Да… – лепечу, всматриваясь в раскрасневшееся своё лицо, смотрящее на меня в отражении зеркала. Мы порочно прижимаемся к друг другу, потираемся как коты. – Он сказал, что я в полном порядке и мне можно заниматься сексом.

– Я ждал, когда ты это скажешь. – довольно замурчал он. Не удивлюсь, если заключение он знал и без меня. Мистер длинные руки. – Очень уж хочется брачную ночь, дорогая жёнушка.

Непривычно. Так вкусно. Я ни разу не называла его мужем, даже про себя, язык не поворачивался. Но, а я ведь имела право. Он мой по праву.

Баженов медленно снял с меня блузку, бросая на пол и проводя руками по плечам, рукам, очерчивая линию. Пётр прикусил кожу на плече, всосал её и жадно попробовал вкус, заставляя меня дрожать в своих руках.

Меня всю потряхивало. Лихорадило. Одно его присутствие изводило.

– Дай мне насмотреться на тебя. Убедиться, что ты не плод моей фантазии. – его губы сводили меня с ума. Хотелось, чтобы он не пытал меня ими, поцеловал, вдохнул жизнь в лёгкие. Баженов же пробовал меня на прочность, испытывал. Скользил губами по разгорячённому телу.

В след за блузкой на пол отправились джинсы. Я осталась в одних лишь трусиках, смущаясь от такого внимания. Кожу покалывало от возбуждения. Между нами были и более пошлые позы, но сейчас я чувствовала себя как никогда обнажённой и вывернутой наизнанку.

Пётр провёл ладонью по пока ещё плоскому животу. Я покрылась мурашками.

Наконец, он поймал мои губы, плотно прижался своими и медленно проник языком в рот, растягивая наслаждение. Этот поцелуй отличался от всех предыдущих. Он был особенным. Более осознанным, наполненным любовью, тоской и осознанием.

Больше его язык не блуждал бесцельно, он точно знал, что делать и как я люблю. Проникал. Ласкал. Терзал.

Он съедал все мои стоны. Пропускал через себя. Я была нужна ему.

Растворившись в этом поцелуе, я не заметила, как Баженов подхватил меня на руки и понёс в спальню. Он действовал медленно, не желая спугнуть меня.

Пётр аккуратно положил меня кровать в светлой комнате с яркими занавесками, заставляющим улыбаться. В них было что-то такое солнечное, и они никак не вязались со строгим образом Петра.

– Помоги мне раздеться… – просит он в приказном порядке, нависая надо мной. Идеально красивый. Мой. Ему не стоит просить дважды, прежде, чем он говорит что-то, я запускаю руки под его рубашку и начинаю ловко справляться с кнопками. Быстро распахиваю и прижимаюсь к курчавым волосам.

Мне нравится, как мои пальцы путаются в этих волосах.

Скольжу языком от груди к тёмной поросли под пупком. Расстёгиваю ремень, помогаю избавиться от брюк и послушно провожу языком по розовой головке члена.

Она так и просится в рот.

Жадно обнимаю губами и скольжу вдоль члена к самому основанию. Приятный солёный вкус пьянит своей порочностью. Мне нравится трогать рычаг управления моим Боссом. Он становится такой милый, чувствительный… Весь в моей власти.

Тяжёлые ладони ложатся на затылок и подталкивают, не дают остановиться или отступить назад. Пётр, закатив глаза, запускает пальцы мне в волосы и насаживает меня на член.

Сдавливаю губами сильно, сжимаю в кольцо, заставляя его стонать. Губы болят от напряжения, но я знаю, что так ему нравится больше. Тянусь к головке, игриво прикусывая. Совсем чуть – чуть. Немного играю с ним.

– Ты убьёшь меня… – капитуляция. Пётр отпускает мои волосы, и я выписываю круг языком вокруг головки. – Вика!

Он дёргается и стреляем мне в голову, в самое основание, заполняя рот спермой. Я выпиваю благодарно всё, хитро улыбаясь. Откидываюсь на подушки, широко раскинув руки и зовя его к себе.

Пётр накрывает меня собой, придавливает тяжестью своего тела. Ловит сосок губами, втягивает в себя, перекатывая между зубов.