Как разграбили СССР. Пир мародеров

Но молодым, на пике популярности, когда со мной отчасти считалась даже власть, а любили миллионы людей, конечно, я бы ни за что не поверил, что в будущем мне придется заново доказывать свою состоятельность. Доказывать, что у меня за душой не только Корчагин и Шарапов, хотя я очень люблю эти картины, но и, например, роль в «Отцах и детях» по Тургеневу, за которую в 1984 году я получил Государственную премию, и многие другие роли в кино и театре.

— Знаю, что Вы не очень любите эту тему, но, конечно, не могу обойти вниманием фильм «Место встречи изменить нельзя»...

— Кстати, а вы знаете, что и в романе, и в сценарии Шарапов был задуман как единственный главный герой? Так же, как Корчагин в «Как закалялась сталь». Остальные должны были появляться эпизодически. Но в «Месте встречи» таких героев оказалось два. Потому что потом перетянули одеяло на Высоцкого. В титрах его выделили. А это было неправильно. Хотя, конечно, это дело этическое, тем более что оно ничего не изменило. Уже прошло 30 с лишним лет после выхода этой картины, а люди по-прежнему подходят ко мне, жмут руки.

А тех, кто сегодня тоннами выпускает кишки и льет кровь на экране, кто-нибудь вспомнит через полгода? Их настоящие фамилии и сегодня-то никто не знает. Они никому не нужны, потому что ими движет исключительно рвачество. Потому что они всеми правдами и неправдами хотят усидеть на канале, сняться в сериале исключительно из-за денег, а не из-за какого-то там искусства. А я человек другой формации. Вы не представляете, как я внутренне ликую и как мне хорошо, когда я своим творчеством доставляю удовольствие зрителю. Я устал, я мокрый, у меня последние волосы вылазят из черепа, но я счастлив, что смог кому-то «протянуть руку».

— Мы беседуем в очередную годовщину смерти Высоцкого. В одном из интервью Вы упомянули о «своеобразной манере Владимира Семеновича жить на съемочной площадке и вне ее». Что имели в виду?

— Это сейчас все всё знают, а я, полтора года работая с Высоцким, не знал, что ему были необходимы наркотики. Понятия не имел. Поэтому изумлялся перепадам в его настроении. С Высоцким мы никакими друзьями не были, да я и не стремился навязываться ему в друзья, потому что каждый раз было непонятно, с какой ноги он встанет. То он рассыпается, юморит, шутит, и всем, в том числе и мне, хорошо и весело. То через две секунды он становится злой и может наорать, послать и все что угодно. В этом смысле он был совершенно неуправляем.

Кроме того, Высоцкий был избалован любовью съемочной группы «Места встречи». Говорухин постоянно смотрел ему в глаза, как и вся женская половина. Но это не значит, что на съемочной площадке этого фильма я чувствовал себя изгоем. Нет. Напротив, я был сильнее всех их, вместе взятых. К тому моменту я уже был заслуженным, и все у меня в этом смысле было в порядке. Меня угнетало, что не было дружбы, а я люблю, когда во время съемок дружат. Тогда легче работается. А мне приходилось преодолевать все эти ненужные отрицательные эмоции. А это очень тяжело.

— Читал, что Вы были одним из самых благополучных в материальном смысле советских актеров?

— Моя семья всегда была обеспеченной, и я никогда не занимал денег, потому что с утра до ночи крутился как белка в колесе. Хотя, хочу особо ответить, при этом не снимался в плохих фильмах. Большие деньги я получал за мои творческие встречи, на которых всегда были аншлаги. Я занимался этим 30 лет! Изъездил страну вдоль и поперек. У меня никогда не работала супруга, с которой мы прожили 39 лет и которая недавно ушла из жизни. Для меня это страшнейшая трагедия. Я вырастил троих детей. Сегодня у меня пять внуков. Так что, если кто-то думает, что Конкин прошагал по жизни с песней, это будет несправедливо. Это значит, ничего не понимать в моей жизни.

Я максимально ответственный человек, трудяга, волевой и собранный. Умею распоряжаться своими прихотями. Поэтому и жил всегда достаточно хорошо. Мы, артисты, много раз сидели-бражничали, но только Конкин в 8 утра был в рабочем состоянии, стоял перед камерой и работал. После Корчагина я купил себе черную 24-ю «Волгу», которая тогда была, как сейчас новейший «Мерседес». Потом у меня появился «Вольво», когда их было всего-то 5 штук на весь Советский Союз. Кстати, лет 20 я практически не показывал гаишникам свои права...

— Что, надо думать, было показателем Вашей всенародной популярности. Довелось проснуться знаменитым?

— После первой же серии «Как закалялась сталь». Я шел по переходу от прабабушки, которая жила у Кутафьей башни, на Манежной площади. Навстречу девчонки-школьницы. Ноябрь месяц. Я в пальто, в шапке. И вдруг эти девчонки начинают спорить: «Он? Не он! Да нет же, точно он!» И от их слов мне стало жарко. Я снял шапку, расстегнул пальто. И запомнил этот момент на всю жизнь. А дальше такие ситуации в моей жизни стали общим местом.