Как работает мозг

Опять же первыми эту хитрость обнаружили животные. В царстве животных есть щеголи, у которых разноцветная окраска развилась вовсе не для того, чтобы производить впечатление на самок, – это бабочки. Некоторые виды стали ядовитыми или невкусными и своей кричащей раскраской предупреждали об этом хищников. Другие ядовитые виды копировали эту окраску, воспользовавшись уже посеянным страхом. Однако позже эти цвета начали копировать и некоторые неядовитые бабочки, которые с удовольствием пользовались этим средством защиты и в то же время избегали неудобств, связанных с необходимостью становиться невкусными. Когда же подражателей стало слишком много, цвета перестали сообщать информацию и уже не могли служить средством отпугивания хищников. Невкусные бабочки приобрели новые цвета, которые затем тоже начали имитировать вкусные бабочки, и т. д.[590].

Богатство – не единственное достоинство, которого люди жаждут и которое выставляют напоказ. В сложном обществе люди соперничают во многих аспектах, и не во всех из них доминируют плутократы. Белл добавил к списку Веблена четвертый канон: демонстративный эпатаж. Большинству из нас необходимо одобрение окружающих. Нам нужна благосклонность наших начальников, учителей, родителей, клиентов, покупателей, родственников жениха или невесты, а для этого нужна определенная мера уважения к другим и скромности. Агрессивный нонконформизм свидетельствует о том, что человек так уверен в своем положении или способностях, что может рисковать доброжелательностью окружающих, не боясь, что его подвергнут остракизму и он останется в одиночестве. Такое поведение – словно заявление: «Я такой талантливый, богатый, популярный или влиятельный, что могу себе позволить тебя обидеть». В XIX веке была баронесса Жорж Санд, которая носила брюки и курила сигары, и Оскар Уайльд в коротких бриджах, с длинными волосами и подсолнухами. Во второй половине XX века демонстративный эпатаж стал привычным делом, и перед нашими глазами начался утомительный парад из мятежников, неформалов, провокаторов, фриков, дикарей, панков, шок-жокеев, извращенцев, трансвеститов, плохишей, гангста-рэперов, секс-див, роковых женщин, «меркантильных девушек». Нестандартность пришла на смену принадлежности к высшему классу в качестве двигателя моды, однако психология статуса осталась неизменной. Законодателями мод являются представители высших классов, которые перенимают стиль низших классов, чтобы дифференцировать себя от среднего класса, который ни за что на свете не согласился бы перенять стиль низшего класса, потому что больше всего не хочет, чтобы его с этим низшим классом спутали. Далее этот стиль проникает в нижние слои общества, заставляя законодателей мод искать новые шокирующие стили. По мере того как масс-медиа и торговые предприятия учатся все более эффективно продавать очередную волну, циклическое движение авангардных стилей ускоряется, превращаясь в бешеный круговорот. Одна из привычных особенностей любой городской газеты – объявление об «альтернативной» группе с комментарием, в котором горделиво сообщается, что, мол, эти ребята были хороши и тогда, когда их никто не знал, а теперь они пользуются просто бешеной популярностью. Хлесткие социальные комментарии Тома Вулфа («Раскрашенное слово», «От Баухауса до нашего дома», «Радикальный шик») изображают, как стремление к социальному статусу в форме модности движет миром искусства, архитектуры и политики культурной элиты.

Друзья и знакомые

Люди оказывают друг другу услуги даже тогда, когда их не связывают родственные узы или сексуальное влечение. Несложно понять, почему так происходит, даже если речь идет о самом эгоистичном существе. Если происходит обмен услугами, от этого выигрывают обе стороны – при условии, что то, что они получают, для них важнее, чем то, что они отдают взамен. Явный пример – это товар, полезность которого характеризуется убывающей доходностью. Если у меня есть два фунта мяса, но нет фруктов, а у вас два фунта фруктов, но нет мяса, то второй фунт мяса для меня будет менее ценным, чем первый (поскольку количество мяса, которое я могу съесть за один раз, все равно ограничено), а для вас то же самое будет справедливо в отношении второго фунта фруктов. Нам обоим будет лучше, если мы обменяемся этими лишними фунтами. Экономисты называют полученную в результате выгоду выручкой от обмена.