Как работает мозг

Склонность к волокитству (независимо от того, может ли она приобретаться в процессе обучения) – не единственная особенность мужского мышления. Хотя желание нередко влияет на поведение, часто ситуация бывает и обратной, потому что другие желания оказываются сильнее из-за применения тактики самоконтроля (см. главу 6). Сексуальные желания мужчин регулируются, исходя из привлекательности самого мужчины, доступности партнерш и его оценки издержек на тот или иной роман[545].

Мужья и жены

С точки зрения теории эволюции, мужчина, вступающий в краткосрочную связь, делает ставку на то, что его незаконнорожденный ребенок выживет без его поддержки, или рассчитывает на то, что одураченный муж воспитает ребенка как своего собственного. Для мужчины, который может себе это позволить, более надежный способ максимизировать количество потомства – это найти несколько жен и инвестировать во всех их детей. Мужчина должен хотеть, чтобы у него было много жен, а не просто много половых партнерш. На самом деле, мужчины, обладающие властью, более чем в 80 % человеческих культур делали легальным многоженство. У евреев оно практиковалось вплоть до времен христианства и было запрещено только в X веке. У мормонов оно поощрялось до конца XIX века, когда было запрещено правительством США, хотя даже в наше время в Юте и других западных штатах заключаются десятки тысяч тайных полигинных браков. Там, где многоженство разрешено, мужчины стараются найти дополнительных жен и средства для их привлечения. У богатых и влиятельных мужчин бывает больше одной жены; у неудачников – ни одной. Обычно мужчина, который женат в течение некоторого времени, ищет более молодую жену. Старшая жена остается его наперсницей и партнершей и главенствует в доме, а младшая становится объектом его сексуального интереса.

В обществах охотников-собирателей богатство не накапливается, однако некоторые сильные мужчины, умелые вожди и хорошие охотники могут иметь от двух до десяти жен[546]. С изобретением сельского хозяйства и массового неравенства многоженство могло достигать абсурдных масштабов. Лора Бетциг показала, что во все времена и во всех цивилизациях мужчины-деспоты осуществляли главную фантазию мужчин: гарем из сотен сексуально привлекательных женщин, тщательно охраняемых (зачастую евнухами), чтобы ни один другой мужчина не мог к ним прикоснуться. Подобные ситуации имели место в Индии, Китае, исламских странах, субсахарской Африке и обеих Америках. У царя Соломона была тысяча наложниц. Римские императоры называли их рабынями, а короли средневековой Европы – горничными[547].

Многомужество по сравнению с многоженством встречается крайне редко. Мужчины иногда делят жену на двоих, если условия так суровы, что мужчина не может выжить без женщины, но этот порядок рушится, как только условия улучшаются. Многомужество время от времени встречается у эскимосов, но мужья всегда ревнуют и нередко один убивает другого. Как и всегда, родственные отношения помогают уменьшить враждебные настроения, и у тибетских крестьян бывает, что двое и больше братьев одновременно женятся на одной и той же женщине в надежде создать семью, которая сможет существовать на такой суровой земле. Младший брат, однако, всегда стремится завести собственную жену[548].

Форма брачного союза обычно определяется мужчинами, не потому что желание женщины не имеет значения, а потому что мужчины, обладающие властью, обычно добиваются своего. Мужчины крупнее и сильнее, потому что в ходе отбора они должны были сражаться друг с другом, и они могут образовывать мощные кланы, потому что в традиционных обществах сыновья остаются с семьями, а дочери покидают родительский дом. Наиболее известные многоженцы – всегда деспоты, мужчины, способные убивать без страха и оставаться безнаказанными. (Согласно «Книге рекордов Гиннесса», больше всего детей в истории – 888 – было у императора Марокко с красноречивым именем Мулай Исмаил «Кровожадный».) Гипермногоженцу приходится не только давать отпор сотням мужчин, которых он оставил без жен, но и держать в кулаке свой гарем. Браки всегда основаны хотя бы на какой-то доле взаимности, и во многих полигинных обществах мужчина может отказаться от дополнительных жен из-за тех эмоциональных и финансовых требований, которые это подразумевает. А деспот может просто держать их взаперти и в страхе.