Как работает мозг

Наиболее доступный признак эмоции – это непритворное выражение лица. Работая над своим трудом «О выражении эмоций у человека и животных», Дарвин раздал подготовленные им опросные листы людям, общавшимся с коренным населением пяти континентов, в том числе с населением, почти не имевшим контакта с европейцами. Прося, чтобы респонденты отвечали как можно детальнее и не по памяти, а по непосредственным наблюдениям, Дарвин спрашивал, как местные жители выражают удивление, стыд, негодование, сосредоточенность, горе, хорошее настроение, презрение, упрямство, отвращение, страх, покорность, обиду, вину, хитрость, ревность, а также «да» и «нет». Например:

(5) Сопровождается ли пониженное состояние духа опусканием углов рта и приподниманием внутреннего края бровей с помощью мышцы, которую французы называют «мышцей горя»? В этом состоянии брови становятся слегка наклонными и их внутренние края чуть вздуваются; поперечные складки бороздят лоб лишь в средней части, но не во всю ширину, как это наблюдается, когда брови поднимаются при удивлении.

Дарвин таким образом суммирует ответы респондентов: «Одинаковые душевные состояния выражаются во всем мире с замечательным единообразием; и этот факт сам по себе интересен как доказательство тесного сходства в телесном строении и душевном складе всех человеческих рас»[406]".

Хотя не исключено, что Дарвин сам склонил информантов к соответствующим ответам с помощью наводящих вопросов, современные исследования подтверждают его вывод. Когда психолог Пол Экман начал изучать эмоции в 1960-е годы, считалось, что выражение лица – это произвольные [407] знаки, которым человек обучается в младенчестве, когда его случайные гримасы вызывают поощрение или наказание. Если выражения лица и кажутся универсальными, считали в то время, то это потому, что универсальными стали модели, навязанные Западом: ни одна культура в мире не осталась неохваченной влиянием Джона Уэйна и Чарли Чаплина. Экман отобрал фотографии лиц людей, выражающих шесть разных эмоций. Он показывал их представителям разных культур, в том числе – охотникам-собирателям изолированного от остального мира племени форе из Папуа – Новой Гвинеи, и просил их назвать эмоцию или придумать, что случилось с этим человеком. Все респонденты узнали счастье, печаль, гнев, страх, отвращение и удивление. Например, один испытуемый из племени форе сказал, что американец на фотографии, иллюстрирующей страх, наверное, только что увидел кабана. Экман провел и обратный эксперимент: он сфотографировал информантов из племени форе, попросив их изобразить разные ситуации, например: «К вам пришел друг и вы очень рады», «Умер ваш ребенок», «Вы в ярости и собираетесь драться», «Вы увидели мертвую свинью, которая пролежала здесь очень долго». Выражения лица на полученных фотографиях нельзя было спутать ни с чем.

Когда Экман представил результаты своего исследования на встрече антропологов в конце 1960-х годов, он столкнулся с негодованием. Один видный антрополог встал с места и начал кричать, что Экману вообще нужно запретить продолжать, потому что его заявления – фашистские. В другой раз активист движения за права афроамериканцев назвал его расистом за то, что Экман сказал, что выражения лица у чернокожих не отличаются от выражений лиц белых. Экман был в замешательстве: он-то считал, что если в его работе и была политическая идея, то это было единство и братство. В любом случае его выводы были подтверждены и теперь получили широкое признание в той или иной форме (хотя по-прежнему сохраняются разногласия по поводу того, какие выражения лица входят в список универсальных, насколько большой контекст нужен для того, чтобы их интерпретировать, и насколько рефлекторно они связаны с каждой эмоцией)[408]. Подтверждение получило и другое наблюдение Дарвина: слепоглухонемые дети изображают на лице практически полную гамму эмоций[409].

Почему же тогда так много людей считают, что эмоции варьируются от одной культуры к другой? Доказательства, на которые они опираются, гораздо более косвенны, чем ответы информантов Дарвина и результаты экспериментов Экмана. Они происходят из двух источников, которые совершенно не вызывают доверия как проявления работы человеческого мышления: языка и мнения.