Как работает йога. Исцеление и самоисцеление с помощью йога-сутры

— Проведём по бамбуковым трубам от ручья, указ это разрешает.

Комендант растерянно молчал, едва успевая переводить взгляд с одного на другого.

— А канализация? — не унимался караульный.

— Сделаем подземную, по всем правилам, — надулся пристав.

— Понадобятся обожжённые кирпичи…

— Достанем самые лучшие.

— Вот и замечательно! Значит, всё решено, начнём прямо завтра, — просиял караульный. Пристав повернулся к начальнику.

— Господин, вы ведь разрешите, правда?

Комендант машинально кивнул, уставившись в пол. Мы стояли вокруг него, радостно переглядываясь. Один Бузуку вдруг озабоченно нахмурился и, старательно прокашлявшись, спросил:

— Э-э… а кто, собственно, будет за всё это платить?

Я пожала плечами и взглянула на караульного. Он, в свою очередь — на пристава. Пристав, тоже пожав плечами, умоляюще посмотрел на коменданта. Тот медленно поднял на нас глаза, приходя в себя. Потом оглядел пыльные кипы бумаг, громоздившиеся вокруг.

— Знаете, я должен сказать вам кое-что, — грустно промолвил он. — Я тут принял решение… очень важное решение… Я больше не буду писать министру фальшивые рапорты о наших успехах.

Это прозвучало так неожиданно, что мы, не сговариваясь, дружно захлопали в ладоши. Комендант расплылся в улыбке.

— Ну что вы… спасибо… — Он смахнул слезу. — Я даже не думал, что вы меня так сразу поймёте… И ещё… — помолчав, продолжал он. — Нам всем троим надо почаще выходить в посёлок… патрулировать, так сказать… В общем, помогать тем, кто в нас нуждается.

Последовал новый взрыв аплодисментов. Комендант, весь красный от смущения, сиял как невеста на свадьбе.

— Ну, хорошо, — продолжал он, — спасибо вам большое… Однако, боюсь, что это будет значить… В общем… по крайней мере, на какое-то время мы останемся без денег, то есть, их станет меньше. Придётся нам затянуть пояса… пока не прорастут новые семена, — улыбнулся он, с надеждой взглянув в мою сторону. Я ободрительно улыбнулась в ответ. — Так что, — продолжал он, — я не имею ни малейшего понятия, где взять деньги для этой вашей пристройки для детишек. — Он тяжело вздохнул и снова мрачно уставился в пол.

В комнате наступила полная тишина. Никто не знал, что сказать.

Потом раздался спокойный голос караульного:

— Я беру это на себя.

Глава 42. Семена мысли

Четвёртая неделя декабря

После занятия Мата Джи, ласково дотронувшись до моей руки, достала из полотняной сумочки, которую всегда носила на плече, небольшой аккуратный свёрток Он был обвязан красивой белой лентой, сплетённой из волокон какого-то местного растения.

— Для моего любимого учителя, — промолвила она с улыбкой.

Открыв свёрток, я обнаружила маленький квадратный коврик, украшенный причудливой вышивкой с золотыми тиграми. Моё сердце сжалось: такие же индийские узоры были на ковриках, которые ткала моя мать. Как она там теперь, за далёкими северными горами?

— Какая красота! — восторженно выдохнула я, обнимая Мата Джи.

— Это тебе для сидения в тишине, — пояснила она. — Я сделала его сама.

— Она торжествующе подняла руки и пошевелила пальцами.

— Просто чудо! — продолжала восхищаться я. Мы снова обнялись и долго сидели так молча. Потом Мата Джи по-матерински погладила меня по плечу.

— Я хочу попросить тебя об одном одолжении, — мягко проговорила она.

Я с готовностью кивнула.

— Да, конечно, всё, что вы хотите!

— Вообще-то, это не для меня… — смущённо улыбнулась она. — Понимаешь, мой сын… Чандра… это он придумал. — Я снова кивнула. Она продолжала: — Я… мы все… мы видели, какие прекрасные коврики ты делаешь, в тибетском стиле. Такие тёплые, такие прочные… И с такими необычными узорами!

Понимаешь, тот человек на рынке, который покупает их у пристава… Мы с сыном пошли и поговорили с ним. Он человек зажиточный, и мы попросили его дать нам в долг денег на постройку помещения для детей.

Он согласился, но потребовал в уплату долга твои коврики… восемьдесят штук. — Она виновато посмотрела мне в глаза.

Я улыбнулась, но тут же погрустнела. Сколько же времени мне потребуется, чтобы всё это сделать, да ещё сверх обычной работы! К горлу подступил ком, я не знала, что ответить.

— Нет, нет, не ты сама! — поспешила успокоить меня Мата Джи. Она потянула меня за руку. — Пойдём, я хочу тебя кое с кем познакомить.

Мы вышли на крыльцо. Там беседовали какие-то две женщины. Одна сидела ко мне спиной, другая подняла глаза и посмотрела на меня через плечо собеседницы. Она была чуть старше Мата Джи, высокая и красивая, с благородными чертами. Спокойные карие глаза, лицо задумчивое и доброе. Женщина тепло и с достоинством кивнула мне, мы с Мата Джи подошли поближе.

— Это Амирта, моя… моя близкая подруга, — промолвила Мата Джи. — А это, милая Амирта, та самая госпожа Пятница, — улыбнулась она и снова обратилась ко мне. Лицо её было странно серьёзным. — Видишь ли, Амирта тоже вдова и она тоже умеет ткать, очень хорошо умеет, и мы все… мы и наша подруга… хотели попросить тебя научить нас делать такие коврики, как у тебя. Тогда мы быстрее справимся с работой, отдадим долг, а дети получат крышу на головой.