Как проиграть в любви (ЛП)

Я: Бен? БЕН БЫЛ СПОКОЕН?

Винни: Да. Очевидно, он слышал о драме и видел фотографию, так что он вроде как ожидал, что я позвоню и опоздаю.

Я: Очевидно, он видел фотографию.

Винни: Прости, я не должна была этого говорить.

Я: Не извиняйся, это факты.

Винни: Твои родители звонили?

Я: Да, несколько раз, но я не хочу с ними разговаривать, потому что мне придется выслушивать нотации от мамы о том, что я встречаюсь с футболистом.

Винни: Откуда ей знать, каково это — встречаться с футболистом?

Я: Наверное, она читает много любовных романов…

Винни: Вопрос на миллион долларов: Даллас писал тебе?

Я: Писал. Звонил. Пытался пообщаться со мной по видеочату…

Винни: По крайней мере, он пытается.

Я: Конечно, он пытается — его поймали с поличным, когда он целовался с кем-то на крыльце.

Винни: Мы не знаем, что он делал именно это.

Я: Винни, я люблю тебя, но иногда ты видишь все в розовых очках…

Винни: Райан, я люблю тебя, но иногда тебе нужно немного больше верить в человечество.

Я: Когда это я не верила в человечество?!

Винни: Ты автоматически предполагаешь худшее!

Я: Улики довольно убедительны, Винни…

Винни: Как я уже сказала, выслушай его. Дай ему выговориться.

Я: Я еще не готова его выслушать.

Винни: Ладно, ты же знаешь, что я здесь для тебя.

Винни: Мне пора. Бен ведет себя круто, но он не настолько крут.

Я: Ладно. Напиши мне позже.

Винни: Обязательно. Присылай мне любые новости…

Глава 40

Даллас

«Отличная грудь, хороший характер, регулярно бреет ноги: вот святая троица».

— Дюк Колтер

Эта ситуация — чертова неразбериха, и, похоже, я ничего не могу с этим поделать.

Я звонил и писал Райан столько раз, что это уже граничит с неуместностью, но, если не считать появления в ее квартире, у меня связаны руки.

СМИ раздули из этой истории целую сенсацию, ее растиражировали несколько новостных агентств: золотой мальчик футбола теперь бабник-изменщик после того, как всего несколько дней назад у него появилась подружка.

Чертова.

Неразбериха.

Даже моя мама звонила, плакала из-за этой истории. Рассказывала мне, какой это позор и как она едва может ходить в продуктовый магазин без того, чтобы ее не остановил кто-нибудь придурок со своим мнением.

Это не ее точные слова, но близко.

Мама никогда раньше не звонила, чтобы сделать мне выговор. Она знает расклады и как работают СМИ. Но фотография была слишком убийственной, чтобы ее игнорировать, даже для нее.

Райан не хочет со мной разговаривать.

Что означает, что она мне не доверяет.

Как я уже сказал, вся эта ситуация — чертова неразбериха.

Интересно, работает ли она сегодня в закусочной? Прошло много времени с тех пор, как у нее была смена. Похоже, что с тех пор, как мы с ней начали встречаться, она менялась сменами и уходила в отгулы чаще, чем когда-либо. Еще одна вещь, из-за которой я чувствую себя дерьмово.

Я сижу за своим столом, обдумывая не устроить ли ей засаду.

Райан бы это не понравилось, но я должен поговорить с ней и рассказать свою версию.

Встав, беру толстовку со спинки стула и натягиваю ее через голову.

— Иду к Райан на работу. Кто хочет пойти со мной? — кричу я братьям, пока спускаюсь по лестнице к входной двери и обувая на пару кроссовок.

Дрейк материализуется.

— Я хочу пойти.

Конечно, хочет.

— Подожди меня! — Дрю тоже спускается по ступенькам, чуть не заваливаясь на пол, натягивая пару ботинок, которые не сочетаются с его одеждой: трениками и толстовкой.

— Полегче, тигр. — Дрейк шлепает его по руке. — Поезд еще не отошел от станции.

Я закатываю глаза.

— Может, это была не самая лучшая идея. Наверное, мне стоит пойти одному.

— Не будь имбецилом. — Дрейк смеется. — Ты все испортишь, если пойдешь один.