Как приручить Обскура (СИ)

— В Хогвартсе у меня нет связей.

— А Ильверморни в Америке, где вас считают преступником!

— Ньютон, — негромко сказал Грейвз. — Здесь не о чем спорить.

— Это вы так считаете, — отозвался тот, пряча глаза. — Вам обязательно с кем-то воевать? Рисковать своей жизнью… и чужой?

— Криденсу ничего не угрожает, — ответил Грейвз. — Он нужен Гриндевальду живым.

— А вы?.. Вам не приходит в голову идея, что он сначала убьёт вас, а потом заберёт Криденса?

— Меня трудно убить. Но если это случится…

— Это безумный план, — перебил Ньют и покачнулся, когда рунеспур начал свиваться кольцами. Бока змеи тёрлись друг о друга с хрустящим шелестом, Ньют раскинул руки в стороны, чтобы удержаться на спине, перепрыгнул ближе к хвосту, побежал дальше. Нужно было подрезать шкуру в тех местах, где она загрубела, чтобы, лопнув, она снялась целиком, а не повисла ошмётками на громадном теле змеи, причиняя раздражение новой нежной и мягкой чешуе.

— Это единственный план, который реален, — сказал Грейвз в темноту пещеры, повысив голос. — Я не буду сидеть на месте всю жизнь и гадать, когда Гриндевальд появится на пороге. Он всё равно появится, и лучше я сам выберу время и место.

Ньют фыркнул, ловко орудуя режущими чарами. Разговаривать с Персивалем Грейвзом было труднее, чем с гиппогрифом: нужно постоянно кланяться и выражать уважение. Эту манеру держаться и стремление диктовать свою волю, будто у других людей она напрочь отсутствовала, Персивалю с Тесеем выдали поровну. Им обоим было трудно смотреть в глаза, с каждым из них постоянно казалось, что тебя сейчас приколотят взглядом к стене, да так и оставят. Оба резкие, упрямые и высокомерные. Вот бы кому стоило родиться братьями, причём близнецами. Пусть бы дрессировали друг друга, позволив остальному миру жить своей жизнью без их бесценного мнения…

Единственным местом, где Ньют не чувствовал себя перед Грейвзом, как провинившийся мальчишка перед директором школы, был чемодан. Особенно поближе к какому-нибудь громадному зверю. Тогда уже неловко чувствовал себя Грейвз, хоть и не подавал вида.

— План безумен, — повторил Ньют, появляясь из темноты. Ему под руку нырнула мечтательная голова рунеспура, он машинально почесал её между ноздрей. — Вы рискуете и собой, и Криденсом.

— Криденсу ничто не угрожает, — повторил Грейвз, с неудовольствием глядя на облако мелкой песчаной пыли, взметнувшееся в воздух от сквозняка, и отступил от него на шаг. — Давайте пропустим ту часть, в которой вы уговариваете меня передумать, и сразу перейдём к делу.

— Хорошо… говорите, — отозвался Ньют, не желая спорить.

Грейвз опять обернулся через плечо, к выходу из пещеры. Криденс, мокрый по пояс, обнимал за шею морского коня и смеялся. На белой рубашке остались бурые разводы от водорослей, на рукаве блестела крупная чешуя, но Грейвз будто не замечал этого безобразия.

— Я стал его опекуном, — негромко сказал он. — Подобрал ему новые документы. Если со мной что-то случится — помогите ему вернуться в Америку и принять наследство.

— Какое наследство?.. — Ньют поднял брови. — Вы нашли его родителей?..

— Нет, — мрачно сказал Грейвз и со значением посмотрел на Ньюта, будто ждал, что тот догадается сам.

— У его приёмной матери были сбережения?..

— Нет, — настойчиво повторил Грейвз и дёрнул уголком рта.

— Тогда… о чём вы говорите?.. — запутался Ньют. — Какое наследство?..

— Моё, — сказал Грейвз.

Криденс — наследник Грейвза?.. Ньют высоко поднял брови, хлопая глазами. Чаще всего Грейвз был просто невыносим, особенно когда считал, что знает всё и прав во всём — то есть, почти всегда. Но иногда он вдруг делал и говорил что-то такое, что напрочь разрушало иллюзию его несокрушимого и бесчувственного всемогущества. Будто у него тоже были человеческие чувства, а не сплошной самоконтроль.

Во время их первой встречи — первой встречи с настоящим Персивалем Грейвзом — он произвёл на Ньюта впечатление неприятного, но разумного человека, который хорошо знает, что делать. Время показало, что действительно знает: каким-то чудом Грейвз совершенно преобразил Криденса. Из загнанного в угол, напуганного, безвольного существа вдруг на глазах вырос улыбчивый молодой человек, немного застенчивый, но любознательный и упрямый. Это было похоже на магию — и Ньют бы решил, что это она и есть, если бы не знал более подходящее слово.

Он до сих пор винил себя за то, что влез между ними и едва не разрушил их странную хрупкую связь — особенно когда видел, как Грейвз неловко управляется с правой рукой. Из всех троих Грейвз заплатил самую высокую цену, хотя виноват был меньше всех. И как будто не считал это несправедливым. А теперь…

— Ваше наследство, — растерянно повторил Ньют.

— Я написал завещание. Если со мной что-то случится, он хотя бы будет обеспечен.

— Я не позволю вам пожертвовать собой, — быстро заявил Ньют. Грейвз поднял брови и усмехнулся после короткой заминки. — И я не дам вам обещания позаботиться о Криденсе. Заботьтесь о нём сами. Я не стану. Пусть это заставит вас быть осмотрительнее. Я не буду ему помогать ни с вашим наследством, ни с возвращением в Америку.