«Странно, – подумал Иккинг – Как это он поет с закрытым ртом?»
Но тут Дракон приоткрыл крокодилий глаз и заговорил с Иккингом. От испуга тот чуть не выпрыгнул из сандалий.
–
– Поющий обед? – переспросил Иккинг, вспомнив, что нельзя, никогда, ни в коем случае нельзя смотреть в глаза больших и злобных драконов, таких, как этот. Вместо этого он уставился на один из Драконовых когтей.
И это было ошибкой, потому что Иккинг увидел, что Дракон своей громадной лапищей прижимает к земле целое стадо жалобно блеющих овец. Он нарочно отпустил одну из овечек, позволил ей почти добежать до спасительных скал, а потом осторожно ухватил двумя когтями за шерсть и подбросил высоко-превысоко в воздух.
Иккинг и сам нередко проделывал этот трюк – с ягодами ежевики. А Дракон запрокинул громадную голову, и шерстистый комочек упал в разинутую пасть, которая тут же захлопнулась. Раздалось оглушительное чавканье, и Дракон проглотил несчастную овцу.
Тут Дракон заметил, что Иккинг оцепенело взирает на него, и приблизил к мальчику свою несусветную голову. Иккинга чуть не стошнило, когда из пасти Дракона зеленовато-желтым облачком вырвалось его зловонное дыхание, Это был запах самой СМЕРТИ – густая, головокружительная вонь разлагающегося мяса, гниющих тресковых голов и потных китов, давно погибших акул и заблудших душ. Отвратительные пары клубились вокруг мальчика мерзкими завитками, забиваясь в нос. Иккинг закашлялся и сплюнул.
–
Дракон рыгнул. Его отрыжка была идеально ровным кольцом огня, которое проплыло по воздуху, как облачко дыма изо рта курильщика, и опустилось на вереск вокруг Иккинга, так что тот оказался посреди огненного кольца. Однако вереск был сырым, и ярко-зеленое пламя очень скоро погасло.
– Упс, – хихикнул Дракон. – Прошу прощения… Маленькая застольная шутка…
Потом он водрузил исполинскую лапу на край обрыва, на котором стоял Иккинг.
–
Болтая так, ни о том, ни о сём, Дракон протягивал лапу всё дальше и дальше; из толстых подушечек на пальцах медленно выдвигались когти, похожие на гигантские клинки шести футов в ширину и двадцати футов в длину, на концах острые, как хирургический скальпель.
–
Глаза Дракона светились искренним блаженством.
Иккинг лихорадочно соображал. Когда смотришь в лицо Смерти, это очень ускоряет мыслительный процесс. Какие из своих знаний о Драконах он может применить против такого Неодолимого Монстра?
Перед его мысленным взором встала страница с Драконьими Мотивациями, БЛАГОДАРНОСТЬ: как известно, драконам она неведома, СТРАХ: безнадежно, ЖАДНОСТЬ: не самая удачная идея на данный момент. ТЩЕСЛАВИЕ и ЖАЖДА МЕСТИ: возможно, пригодятся, но Иккинг не мог придумать, как. Оставались АНЕКДОТЫ И ЗАГАДКИ. Этот Дракон, видимо, расположен пошутить, И, судя по его манере разговора, считает себя философом. Может быть, удастся выиграть время, если втянуть его в умную беседу…
–