Как поцелуй феи

Она заинтригованно улыбнулась. Ну, хоть какой-то прогресс. Мне нужно обязательно рассказать ей о Наде. Я пока не говорила ей о том, что мы нашли сестру Виктора. Не знала, как она отреагирует на эту новость, но ждать дольше было нельзя. Это было единственным, что она от меня требовала. Но я пообещала Фрейзеру немного подождать.

– Вы не думали, что нам пора поговорить о будущем? – спросила я вместо этого, сразу ощутив, как Скай рядом со мной замерла. – Я имею в виду нашу учебу, – поспешно добавила я. – Когда ты вернешься в университет?

– У меня пока академический отпуск по болезни.

Фрейзер рассказывал мне, что в некоторые дни она часами напролет сидела у рояля и играла. Он пытался проанализировать отрывки, которые она играла, чтобы понять ее чувства. Очевидно, в последнюю неделю эти отрывки были не такими грустными. Он считал это хорошим знаком.

– Я вернусь в январе, когда начнется следующий семестр. – Взгляд, которым она окинула Фрейзера, дал мне понять, что они уже говорили об этом. Я вдруг почувствовала себя отрезанной от их мира. Все эти годы мы были одним целым, а теперь Фрейзер занял мое место. Если бы я не чувствовала себя ужасно одинокой, это, вероятно, не причиняло бы такой боли.

– А что насчет тебя? – спросила я у Фрейзера.

– Я тоже, – ответил он, не отрывая взгляда от лица Скай, которая довольно улыбалась.

Мы досмотрели фильм до конца, и я попрощалась с ними. Не могла отделаться от чувства, что больше не являюсь частью компании.

– Ты не хочешь пойти с нами за елкой завтра? – поинтересовалась Скай. – Мы хотим купить ее сейчас, чтобы она подольше постояла.

– Разумеется. – Я натянула шапку. – Когда пойдем?

– Если придешь в полдень, можешь захватить с собой что-нибудь вкусное, – крикнул Фрейзер из кухни.

– Я посмотрю, что смогу с этим сделать. – Я покачала головой, возмущаясь наглостью своего друга, и обняла Скай. – До завтра.

Скоро Рождество. «А до Йоля две недели», – думала я, пока возвращалась домой. И бабушка проснется. Мне стало страшно от мысли, что скоро мне предстоит узнать, что осталось в ее памяти, а что полностью стерлось. Как и в предыдущие несколько дней, я проехала мимо дома, в котором находилась квартира Финна. Все окна были погружены в темноту. Это значило, что никого, кроме Кассиана, дома не было. И дверь он не откроет. Не мне.

Когда я следующим утром зашла на кухню, мама месила тесто, а Финн полулежа сидел на стуле. Я не стала расспрашивать его о Кассиане. Злость во мне только росла. Разве мы с Кассианом не собирались вступить в серьезные отношения?

Грейс, облокотившись на раковину, стояла с чашкой чая в руке. Понятия не имею, почему я заметила это именно сегодня, но ногти у нее не были накрашены, а на лице не было макияжа. Она выглядела намного симпатичнее, чем обычно. Заметил ли это Финн?

– Привет, Грейс! – сказала я, улыбаясь ей. – Как дела?

– Да какие у нее могут быть дела! – заворчал мой брат. – Она тут хорошо устроилась!

Что за собака его опять укусила?

– Ты что, плохо спал? – спросила я елейным голоском. – Когда чувствуешь вину, спится не очень-то уютно, не правда ли?

– Я ни в чем не виноват, – высокомерно заявил Финн. – И проблем с уютом в постели не испытываю, как и с желающими его устроить.

Грейс с грохотом поставила чашку в раковину.

Я сердито посмотрела на него, и в его глазах сквозил такой упрек, будто это я виновата в том, что он сказал.

– Как дела у Кассиана? – все же решила спросить я. – Делишься ли ты с ним своими желающими создать тебе уют?

– Не ревнуй. Все-таки ты сама изгнала его своим упрямством, – ответил мне брат.

– Упрямством? – Вот так новости. – Я впервые поступила вразрез его желаниям, и он тут же сбежал.

– Это твой взгляд на вещи, – прервал мою тираду Финн. – Вероятно, он смотрит на это несколько иначе, или уже давно бы сдался.

– Мы хотим испечь рождественские пирожки, – заявила мама громким голосом, когда я собралась уходить. – Хотите? – поинтересовалась она у нас с Грейс, сталкивая ноги Финна со стула. – И мы не хотим, чтобы в этом участвовали особи мужского пола! – фыркнула она на своего любимого сына. – Они только мешают и портят все своим всезнайством.

Грейс закашлялась, а я поджала губы.

– Тогда я пойду! – обиженно объявил Финн. Он встал и гордо ушел.

– Тьфу! – выдохнула мама, раскатывая тесто. – Я люблю своего сына, Грейс, но, наблюдая за этим уже шесть недель, мне становится стыдно за собственного ребенка. А ты, – она повернулась ко мне, – хватит бегать за Кассианом. Если ты нравишься ему, пусть сам сюда приходит.

– Финну нужно немного времени, – начала Грейс защищать моего брата, пока я молчала.

Иногда разумнее было не перечить маме. И почему Грейс терпит Финна? Наверное, потому, что она, как и все мы, знала, что он не слонялся бы здесь, будь ему на нее плевать. Вчера он без лишних просьб вынес мусор, а позавчера вымыл посуду, потому что Грейс устала и он отправил ее домой. Я не понимала, почему он не мог переступить через свою гордость и признаться Грейс, что все еще любит ее. Хотя в моей личной жизни проблем было не меньше.