Как покорить герцога

Но что, если он напугал Чарли? Если сказал или сделал что-то, что могло разрушить все, чего ему удалось добиться за эти месяцы, — завоевать ее доверие, успокоить ее страхи, прогнать кошмары?

Но она была рядом.

О господи, рядом. И так хорошо, что она здесь. И, судя по всему, ей тоже хорошо.

Он осторожно повернулся, стараясь не побеспокоить Шарлотту, пока удобнее устроит ее на своем плече. Его рука оказалась рядом с ее талией, и он не устоял перед искушением провести по ней ладонью, насладиться мягкими изгибами ее тела, выпуклостью бедра.

Раф закрыл глаза, предавшись мечтам, которые все эти долгие недели одиночества одолевали его…

Он вдруг ощутил, как его рука гладит грудь Шарлотты, ласково пробуждая ее тело к тому, что его прикосновения могут сделать для нее… для них обоих.

Словно тая, она подалась к нему, ее тело откликалось на то, чего бодрствующий разум все еще боялся. Он прижался губами к ее рту, и ее губы без слов пригласили его открыть ей блаженство физического единения, где любовь, истинная любовь — подлинный учитель.

Открыть ей блаженство… обладать ею… уничтожить все ее страхи, чтобы она воспарила в небесах… чтобы оба они, вместе воспарили, скрепив свою любовь слиянием тел.

Она не знала. Она не могла знать, как он жаждал открыть ей все это.

Раф чувствовал, как его тело пронзило желание. Осмелится ли он? Не испугает ли он ее?

О господи. Как он желал! Как он нуждался…

Раф был весь мокрый от пота. Ему совсем не нравилось просыпаться утром после приступа лихорадки. Особенно когда разыгрывается воображение. Его пыл утих, уступив место здравому смыслу.

— Чарли! — снова встряхнул он ее за плечо. — Пора просыпаться, дорогая. Уже утро.

Она медленно приподнялась, вытянув ноги и выгибая спину, как проснувшийся котенок… и быстро села в кровати, толкнув его рукой в низ живота так резко, что у него перехватило дыхание.

— Раф!

Господи, она была прекрасна! Еще сонная, такая теплая и мягкая, спутавшиеся волосы цвета темного меда упали на лицо, рассыпались по плечам…

— Хорошо спалось? — спросил он, понимая, что это глупая попытка сохранить непринужденную атмосферу.

— Я… м-м-м… о боже мой, уже утро!

— Кажется, я только что сказал это, — пробормотал он, потирая ушибленный живот.

Она быстро моргнула.

— Это я виновата во всем. Я должна была уйти, как только ты заснул, но… мне захотелось остаться. — Глаза ее расширились. — Близнецы… и прислуга! Скоро весь дом будет на ногах. Мне нужно идти, идти прямо сейчас.

Раф провел пальцами по ее щеке. Ему хотелось вернуться к тому моменту, когда она в волнении упомянула, что ей захотелось остаться с ним.

— Но мы поговорим позже? Нам многое нужно сказать друг другу.

Закусив губы, она кивнула и выскользнула из постели.

Он едва сдержался, чтобы не остановить ее, когда она, подхватив туфли, бесшумно пошла к двери. Уже положив руку на дверную защелку, она обернулась и взглянула на него:

— После завтрака?

— Да, после завтрака. Военному министерству сегодня придется обойтись без меня. Мы доедем на прогулку, ты и я.

Шарлотта улыбнулась: эта мысль явно понравилась ей, и, открыв дверь, она шагнула в коридор.

— Мисс Сиверс? О, какой стыд, какой стыд!

Шарлотта захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной, словно целая армия в ярости собиралась взломать ее.

— Возможно, вначале нужно было выглянуть.

Раф пытался не рассмеяться, глядя на Шарлотту.

— Заткнись, — прошипела она сквозь зубы, и все мысли о романтической поездке за город разом выветрились у него из головы. — Просто заткнись, Рафаэль Дотри. Мне нужно подумать.

— Неужели? Хорошо. Но, пока ты думаешь, а я молчу, кто это там визжит в коридоре?

Шарлотта закрыла глаза и вздохнула:

— Миссис Баттрем.

Она отстранилась от двери, подошла к камину, села в кресло и сунула ноги в туфли.

— Откуда мне было знать, что эта фурия поднимется наверх так рано и станет рыскать по коридорам? Перестань улыбаться, это вовсе не смешно! — сердито посмотрела она на Рафа.

— Ты уверена? А меня это изрядно веселит. Кстати, нам было весело? А то я смутно помню.

— Прекрати. Вспоминать нечего. Ты был болен, и я уложила тебя в постель.

— Я полураздет. Вы воспользовались моим беззащитным состоянием, мисс Сиверс?

Раф снова улыбнулся, когда она схватила со стола статуэтку слоновой кости и сделала вид, что сейчас запустит в него. Наконец она не выглядела испуганной.

Раздался громкий стук в дверь, и послышался голос миссис Баттрем:

— В течение часа я ожидаю вас обоих внизу. Герцог вы или нет, это касается моей репутации как уважаемой компаньонки. Это недопустимое оскорбление, ваша светлость, вы слышите меня? Это недопустимо!

— Да-да, благодарю вас, миссис Баттрем. А теперь ступайте! — прокричал Раф, отбрасывая одеяла и выбираясь из постели. Он поморщился: головная боль напомнила, что громкие голоса сейчас совсем некстати. — Недопустимо? Дьявол, настоящий дракон! В какой-то миг мне показалось, что за дверью сам Веллингтон.