Как обуздать олигархов

Любопытно, что общественно-частная собственность существовала в сталинской России. Говорят о тотальном огосударствлении экономики при Сталине, но это еще один антисталинский миф. Как раз тогда-то и была возможность заниматься легальным и практически частным бизнесом! После войны активно действовали многочисленные артели и кустари-одиночки.

В 1950-е годы их насчитывалось 150 тысяч. А начало этому было положено еще в январе 1941-го, когда, как сообщает А. Балиев, «Совнарком СССР и ЦК ВКП(б) предписали существенно ослабить госконтроль за экономикой промысловой кооперации, постановив: отменить централизованное планирование деятельности промысловой кооперации; планы работы артелей должны утверждаться только региональными исполкомами; продукция артелей остается в распоряжении региональных властей. При Совнаркоме РСФСР было создано управление промысловой кооперации. Межрайонные и городские союзы промысловой кооперации сохранялись, но их руководство должно было обязательно избираться. Предприятия на два года освобождались от большинства налогов и госконтроля над розничным ценообразованием… В послевоенные годы государство продолжило линию на комплексное стимулирование ПК…14 июля 1950 г. Совет Министров СССР упразднил управления промысловой кооперации при совминах союзных республик и управления при региональных администрациях. Предписывалось воссоздавать выборные руководящие структуры. Вместо госуправления промысловой кооперацией были созданы Центрпромсовет, советы в союзных и автономных республиках… Особенно наглядно политика поддержки ПК проявлялась в том, что кооперацию фактически стимулировали на соревнование с госотраслями по производству потребительской продукции, с госторговлей и сферой услуг. С этой целью с осени 1950-го началось укрупнение мелких промысловых артелей».

По сути, при Сталине создавалась особая модель, когда частное предпринимательство существует в формате общественной ассоциации. При этом промысловые кооперативы рационально дополняли государственную промышленность. Так, они использовали «отходы», которые оставались от работы крупных предприятий. Дальнейшее развитие промысловой кооперации привело бы и к росту частной инициативы, но только не в рыночно-анархическом формате. В СССР рождалась совершенно новая форма частного предпринимательства. Опять-таки, все завалил Хрущев — в 1956 году было принято постановление ЦК и Совмина о включении промысловой кооперации в государственные структуры. И ведь этого марксиста-догматика до сих пор считают реформатором и борцом с «бюрократическим сталинизмом»!

Но необходимо подчеркнуть еще раз — это можно сделать только в условиях сильного, самодержавного государства, стоящего над всеми общественными и бюрократическими структурами. Такое грандиозное преобразование под силу только национально-государственному социализму, которым и является социализм с русским лицом — правый социализм, социализм по Леонтьеву и Сталину.

«И, напротив, все попытки порыва в постиндустриальный социализм провалятся без сильной власти Главы Государства». Так, С. Черняховский в своей работе «Завтра социализма» рисует такой политический идеал: «…Основным политическим и представительным органом становятся профессиональные и корпоративные Советы специалистов, в своей единой системе обладающие безусловным приоритетом над исполнительными структурами, точнее — сами исполнительные структуры из особой ветви власти превращаются в рабочие органы представительных органов. Система организации представительной власти дополняется и ограничивается организацией форм прямой демократии, основанной на безусловном допуске всех граждан ко всему объему управленческой, политической, экономической и профессиональной информации и системе профессиональных, местных и общегосударственных референдумов через единую информационную национальную электронную сеть».

Эта конструкция выглядит очень красиво, но она сохраняет весь утопизм марксизма, предполагающего отмирание государственности. Без сильной единоличной власти, стоящей над группами, «социализм по Черняховскому» окажется приватизирован наиболее амбициозными и эгоистическими представителями общественных и профессиональных групп. Они неизбежно составят протоолигархию, которая использует прямую демократию в своих, корыстных целях.

Все это, конечно, не значит, что государственный социализм откажется от представительства и свобод. Ни в коем случае! Только речь пойдет уже о свободе и представительстве с постиндустриальной спецификой.

Заметим, что человеку ни к чему свобода смещать или назначать власть. Большинство все равно некомпетентно в политических вопросах, и в условиях «демократии» им манипулирует олигархия и нанятые ею политиканы.

Но любому человеку нужно защищать интересы своей профессиональной группы и своей территориальной общины. Вот именно от этих групп и необходимо формировать представительство на местном и общенациональном уровне, как это и было в эпоху традиции.