Как обуздать олигархов

Вмешательство государства в экономику либо устраняет эксцессы монополизации, либо разгружает капиталистов от управления рядом отраслей и предприятий, которыми лучше распорядились бы правительственные структуры. Вмешательство в экономику традиционного государства должно отвечать интересам всей нации, и в этих же интересах следует реально и серьезно ограничивать капитал, всегда стремящийся к захвату командных высот в экономике и политике. В этом плане жизненно необходимо ликвидировать крупный капитал, сосредотачивающий в своих руках огромнейшие финансово-промышленные (да и организационные) ресурсы.

Рассуждая об антихристианском характере социализма, националисты в то же время не отрицали наличие некоторого, порой весьма впечатляющего, сходства этой идейно-политической системы с религией.

Прот. Н. Стеллецкий был уверен, что социализм представляет собой что-то вроде религии, обожествляющей пролетариат и придающей ему черты «мирового искупителя». Он описывал попытки некоторых социалистов подать свое учение в виде квазирелигии. Практиковалось, например, сложение «религиозных» гимнов в честь труда — как переделка церковных песнопений. На Рождество Христово некоторые социалисты преподносили своим товарищам «святочные песни», в которых воспевалось рождение «богини-индустрии». На Пасху тема о труде перефразировалась в виде пародии на подвиг Спасителя, и Его воскрешение заменялось на воскрешение пролетариата. Религия социалистов даже сумела создать «два величайших гимна человечеству в виде 9-й симфонии Бетховена и рабочей „Марсельезы“».

По Шарапову же, социализм являлся своего рода религией, занимающейся поисками счастья на земле. Для любви в нем места нет, ибо счастье добывается лишь борьбой, воодушевить на которую может только ненависть. И если христианство характеризуется Шараповым как религия добра, то социализм у него предстает религией ненависти. Но он идет дальше констатации этого факта и рассуждает о «полном параллелизме христианства и социализма», предлагал просто поменять «плюс» на «минус».

И тут вряд ли возможно проигнорировать положительные оценки, данные националистами социализму. Здесь, в первую очередь, выделятся фигура Тихомирова, который перечислял справедливые, по его мнению, общественные требования социализма:

1) укрепления коллективных начал в излишне индивидуализированном обществе;

2) усиления общественной поддержки;

3) справедливого и равномерного распределения средств к жизни.

Вопрос о ликвидации злоупотреблений капитализма он считал «даже более чем нравственным», говоря о том, что общество просто обязано изменить существующие порядки.

«Светлые» стороны в социализме находил не он один. Хорошо уже знакомый нам Шарапов положительно отзывался о правых социалистах САСШ и Германии, которых уважал за опору на рабочих, живущих в условиях «прочного экономического строя» и обладающих определенным капиталом. Этим рабочим он приписывал понимание необходимости вести экспансию на внешние рынки, ибо она дает им деньги и работу. В большинстве своем, по мнению Шарапова, они невосприимчивы к пропаганде социального эгалитаризма.

Заслуги социализма признавались и руководителями черносотенной Русской партии народного центра. Она в своей программе делала пожелание монархическому государству во многом использовать «указание т. н. социализма».

И вот самое любопытное — критикуя христианских социалистов, прот. И. Восторгов в конце концов признал, что он чаще спорит с ними о термине «социализм» и его содержательной стороне. Употребление слова «социализм» в качестве самоназвания, дескать, автоматически ведет к идеологическому дрейфу от христианства к безрелигиозности. Практически, тут содержится косвенное одобрение некоторых постулатов христианского социализма. В самом деле, очень часто создается такое впечатление, что консерваторы были больше напуганы термином, чем самой сутью.

Все это, однако, не было разработано и систематизировано в полной мере. Особенно если учесть, что русские националисты так и не дали проектов социальных преобразований, имеющих действительно глобальное значение и способных стать действенной альтернативой как левым «утопиям», так и капиталистическим извращениям. Причину этого, опять-таки, следует искать в излишней «надмирности» и гипертрофированной «патриархальности» правой идеи.

Хотя надо заметить, что существовали достаточно радикальные (для правых) проекты перераспределения собственности.

Тихомиров старался убедить консервативного читателя в том, что некоторая доля продукта производства появляется на свет только потому, что в нем участвует коллективная поддержка всей нации. Часть, созданная ее усилиями, «не может быть ничем иным, как обобществленной собственностью».