Как не умереть дважды

Пухленькая Нинель с неожиданной прытью принялась колдовать, но золотая сеть в ее руках едва не погасла, как только неопознанное щупальце схватило ее за ногу и дернуло. Заклинание вырвалось и упало на голову госпоже Бламс. Повалил белый дым, запахло озоном. Нинель еще не отошла от ужаса и рванулась куда глаза глядят, попутно нанося своим маленьким, но круглым телом немалый урон моей армии, потом попыталась взобраться на колонну, вопя что-то про «морских гадов», но длинная юбка раз за разом сводила ее попытки на нет.

После того, как она свалилась, ректорша встряхнула ее за ворот и снова попыталась организовать сопротивление. Но поздно – я только разошлась. Вскочив обратно на спину пса-скелета, я возомнила себя великим полководцем и выкрикивала наспех сочиненные требования:

– Долой унылое морализаторство! Мы за короткие юбки и сытную еду!

– Ууу! – азартно поддержала каменная армия.

– Свободу честному мнению, матрагорам и узникам карцера!

– УУУ!

– Светка, выходи, поговорить надо!

Потом что-то снесло меня с насиженного места, я прокатилась по земле и, вскочив, инстинктивно перекинулась в полузмею и обратно. К такому оказалась не готова еще одна часть случайно вовлеченных в месилово светлых, снова кто-то потерял сознание, и его оттащили в тенек аллеи.

– Кудряшова, я этого так не оставлю! – бросила мне ректорша, оторвала подол у юбки, укоротив ее до размера мини, и, сверкая кружевными панталончиками, запрыгнула на каменную горгулью. Внизу бесновались существа вперемешку с подоспевшими охранниками академии. Я понимала, что все зашло слишком далеко, но стресс чересчур долго копился во мне, чтобы вовремя остановиться. Честно, я хотела по-хорошему.

Горгулья лишилась обоих крыльев и грустно завыла, совсем как живая.

– Итить! Такая заваруха и без нас! – воскликнули откуда-то снизу, и каменные плиты площади взорвалась осколками. Из прорыва повылезали суровые коренюки и, успешно вооружившись остатками камней, стали дружно помогать нечисти выкашивать охранников.

– Прекратить! Прекратить, я сказала! – голос ректорши уже звучал на ультразвуке, но перебить рык и матерщину он не смог. Все окончательно вышло из-под контроля. Я как наяву увидела пылающий синими огнями взгляд Миллхауса из-под длинной челки и будто очнулась. Судорожно принялась призывать землю, чтобы хоть как-то утихомирить толпу, но их было слишком много, а я полностью выложилась в этом музее.

– Ты что, дура, устроила? – завизжала ректорша, отбросив все правила приличия. – Мы могли бы договориться! Нельзя было немного потерпеть?

– Вы тут мавзолей собрали, а я дура? – Вину свою я, конечно, признавала, но кто ж думал-то, что поисковое заклинание оживит всю эту толпень? – Лучше найдите этого вашего скульптора, какого фига он такую нечисть наваял?

– Да это и были НЕ скульптуры! Это натуральные неестественные существа, погруженные в вечный стазис! – Колонна рядом с ректоршей затряслась, в нее врезался отряд матрагор, оседлавший волколаков. Бламс выставила руку, и колонна покрылась толстой коркой льда.

– Не такой он уж и вечный, – фыркнула я, и это стало последней каплей ее терпения. Невыносимо яркий свет окутал ее гордо выпрямившуюся фигуру, заставляя съежиться и прикрыть глаза.

– Я же просила прекратить! – зарычало нечто белоснежное, обдавая меня ледяным паром от дыхания.

– Ой, – только и смогла выдавить я, разглядев, во что Бламс превратилась. Нет, Миллхаус был большим драконом, но вот эта драконюка прямо передо мной была еще больше! Да она огромная! Белоснежная чешуя блестела на солнце так, что просто резало глаза, изящное вытянутое туловище обвилось вокруг площади, сжимая кольцо, и распространявшийся от него холод сковывал не только тело. Я почувствовала, как у меня буквально стынут мысли.

Взмах крылом, и посреди площади замерцал портал, второй взмах – и вся толпа нечисти вперемешку с охранниками и матрагорами потянулась к нему, как мусор в гигантский пылесос. Я уже подумала – все, конец, как вдруг воронка налилась чернотой, в которой вспыхнули золотые искорки, и я почувствовала, что могу сопротивляться. Отползла подальше, а над моей головой пролетали бывшие экспонаты. Портал сыто хлюпнул и потом выплюнул охранников обратно.

Бламс поменялась в лице, то есть в морде, и яростно взревела. У меня все змейки до единой испуганно задрожали.

– Миллхаус!!!

Если честно, я была бы счастлива увидеть родного ректора, но чуда не случилось. Взгляд прозрачно-голубых огромных глаз драконицы пригвоздил меня к земле.

– Эту в карцер! – выплюнула она сквозь стиснутые клыки и, выгнувшись дугой, стрелой рванула в небо, оставив меня один на один с толпой разозленных, общипанных, наливающихся синяками разной степени фиолетовости светлых.

– Живой не дамся! – пробормотала я и попыталась отползти назад.

Мои слова проигнорировали, навалившись всей толпой, замотали в подобие ловчей сети и потащили в метеобашню. Прям как принцессу…