Как написать книгу, чтобы ее не издали

ДВОЙНЫЕ СТАНДАРТЫ

КОГДА АВТОР ВЫСТАВЛЯЕТ ГЕРОЯ ЛЖЕЦОМ

– Ты знаешь, я полностью на твоей стороне, Алан, – сказала Харриет. – Благополучие американцев для меня превыше всего.

– Слава богу, тебе можно доверять, – ответил Алан, облегченно смахивая пот со лба. – Я уж, правда, стал думать, что один такой.

– Ну конечно, ты можешь доверять мне, – ласково заверила его Харриет. – Расслабься. Просто предоставь это мне. И как там поживает твоя славная невеста?

– Лучше не бывает, – ответил Алан, опустив глаза. – Она прелесть. Все прекрасно.

Очень просто заставить героя врать. Часто это случается из-за излишней прямоты и однозначности диалога. Любой персонаж, который говорит «Я никогда не совру тебе», непременно врет. Точно так же, если кто-то повторяет одно и то же («Конечно, я могу обезвредить такую бомбу», «Твоя кошка будет в безопасности», «Да я с закрытыми глазами это сделаю»), к третьему повтору мы начинаем понимать: у него ничего не выйдет.

Ремарки в диалогах тоже способны указывать на вранье. Случайное действие, упомянутое в неподходящий момент, может быть воспринято как важное пояснение к диалогу. Все, что демонстрирует беспокойство героя или идет вразрез с эмоциональной атмосферой разговора, намекает на ложь. «Конечно, я бы сообщил тебе, если бы что-то случилось с Пушком», – заверил он, теребя салфетку. Значит, Пушка больше нет.

Если вам и вправду надо показать, что герой нагло врет, пользуйтесь этими способами на здоровье. Ну а если хотите стать автором неизданного романа, используйте их тогда, когда герой говорит правду. Таким образом вы гарантированно введете читателя в заблуждение.

ПРИВЕТ! Я ТВОЯ МАМОЧКА!

КОГДА ДИАЛОГИ НЕПРАВДОПОДОБНЫ

– Я люблю свою работу. Некоторые считают меня трудоголиком. Что ж, возможно, – произнесла Аннет, собирая папки. – Для меня работа – самое важное в жизни. Именно поэтому я успешный брокер.

– А я твоя сестра. Думаю, я понимаю тебя больше, чем кто-либо, – сказала Нина, кивая. – Мы одинаково горячо отдаемся тому, во что верим.

– Да, но из нас двоих я умнее, – пояснила Аннет. – Я быстро вникаю в сложные понятия и умею решать проблемы.

– А у меня больше развита интуиция. Я более открыта и чувствительна, что редкость для высокой привлекательной блондинки, эксперта по скандинавскому регулированию прав на наследство.

Желая что-либо сообщить о персонаже, автор пишет такой диалог, словно его участницы – пятилетки, играющие в Барби.

В реальной жизни людей, настолько прямолинейно описывающих себя, можно увидеть разве что в телешоу или во время первого свидания с самовлюбленным занудой.

Особенно нелепо выглядит, когда героиня, которую по воле автора зовут Дездемона, на первой же странице спешит объяснить: «Знаю, у меня довольно редкое имя для девушки из мичиганской глубинки. Так назвала меня мама. Она преподавала английский и боготворила Шекспира. Думаю, имя отражает мой легкий романтичный характер». Ну и совершенно невыносимо, когда героиня говорит это своему мужу, с которым прожила тридцать лет, или даже своей матери.