Читаем Как начать разбираться в архитектуре полностью

Представим себе здание, прямоугольное в плане. Поставим внутрь два продольных ряда колонн, чтобы они расчленяли пространство на три части: широкую среднюю и две симметричные боковые – поуже. Эти части назывались нефами. Теперь дело за стенами и крышей. Длинные боковые стены сделаем одинаковыми по высоте, но крышу не станем класть ровно под углом до условного центра, а сделаем ломаной: пустим ее от стен под небольшим наклоном (или плоско) до того уровня, где начинаются параллельные ряды колонн, затем над колоннами выстроим вертикальные стены и после – еще два ската, сходящихся в центре. Храмы могли быть трех- или пятинефными. Но в любом случае средний неф всегда выше боковых, и на самых верхних стенках имелись дополнительные окна, чтобы внутрь попадало больше света.

Примерно так, с небольшими вариациями, и строились базилики. В Древней Элладе, а затем и в Риме эта архитектурная форма использовалась для общественных зданий. Почему Константин не использовал конструкцию периптера, понятно: ведь такой храм ассоциировался бы с языческим культом. Императору же нужно было нечто совершенно особенное, но и отказываться от возможностей, которые предоставляет прямоугольная планировка, он не собирался.

Надо сказать, что слово «неф» с латыни переводится как «корабль», и в символике храма появилось новое значение: теперь верующие слово плыли на корабле в Царствие Божие. Для сравнения вспомним, что периптеры мыслились как взлетающие. Отметим, что можно связать архитектуру базилики с Гипподамовой системой – с той поправкой, что из-за размеров и вытянутости в плане огромное здание растянулось бы на целый городской квартал.

Посмотрим на вифлеемскую церковь Рождества. В плане она являет собою прямоугольник, внутри разделена на нефы, и каждый имеет полукруглое завершение. Оно называлось апсида. В апсидах, ориентированных на восток, располагался алтарь (когда базилики были римскими общественными зданиями, в апсидах стояли троны, на которых владыка сидел, верша суд или творя государственные дела). Сверху их перекрывали полукуполом (конхой) или полусводом. В церковь Рождества мы попадаем с торца и долго идем вдоль рядов колонн слева и справа туда, где, собственно, и находится вход в пещеру, где родился Иисус. Мы двигаемся медленно, благоговейно, проделываем путь, и идея пути по храму символически отражает идею пути к Богу. Тот же принцип движения, одновременно земного, во времени и пространстве, и духовного, предполагался и в более древние эпохи в Египте и Элладе.

Базиликальный тип храма в Византии получил широчайшее распространение. Обратим внимание на первое отличие от античного: снаружи здание выглядит как крепость, как неприступная громада камня, монолит. Почему так? Куда делись колонны, скульптуры, украшавшие экстерьер здания еще совсем недавно в том же Риме? Ответ, по-видимому, довольно прост. Даже в эпоху эллинизма, не говоря уже о более ранних периодах истории античности, войны между полисами не предполагали разрушения храмов, т. к. это были общие для народа святыни. Конечно, возможно нашествие внешнего врага – как во время Греко-персидских войн, когда, например, в Афинах уничтожили до-Периклов Акрополь. Но эллины не разрушали святынь во взятых городах, потому что они были объектом поклонения как для завоевателей, так и для побежденных. Однако позже, в Средние века (некоторые ученые используют словосочетание «Темные века» для обозначения эпохи до IX или X веков), когда все восставали на всех, ничто не имело значения, и чем больше храм снаружи напоминал неприступную крепость, тем больше была вероятность его сохранности.

Итак, первая христианская базилика, возведенная по приказу Константина, а именно церковь Святых Апостолов, не дошла до наших дней. Представление о том, как примерно могла она выглядеть внутри, отчасти дает храм Санта-Мария-Маджоре в Риме (440-е годы), украшенный мозаиками, и другие церкви. Но лишь отчасти, поскольку примерно с середины V в. модель храма стала постепенно трансформироваться. В интерьере начали появляться элементы, подчеркивавшие и вертикальную, а не только горизонтальную, как прежде, ось здания. Вместо колоннад устанавливали столбы. Западные и восточные элементы причудливо сочетались в таких зданиях. Возводились также и храмы иного типа – так называемые центрические, прообразом которых можно считать моноптер. Изначально так строились небольшие по размеру крестильни и мавзолеи или склепы (собственно, склепы такого типа знала и античность). Центр здания – круглая в плане ротонда (или многогранник), перекрытая куполом. Вокруг нее – круговая галерея.

Перейти на страницу:

Все книги серии Классика лекций

Живопись и архитектура. Искусство Западной Европы
Живопись и архитектура. Искусство Западной Европы

Лев Дмитриевич Любимов – известный журналист и искусствовед. Он много лет работал в парижской газете «Возрождение», по долгу службы посещал крупнейшие музеи Европы и писал о великих шедеврах. Его очерки, а позднее и книги по искусствоведению позволяют глубоко погрузиться в историю создания легендарных полотен и увидеть их по-новому.Книга посвящена западноевропейскому искусству Средних веков и эпохи Возрождения. В живой и увлекательной форме автор рассказывает об архитектуре, скульптуре и живописи, о жизни и творчестве крупнейших мастеров – Джотто, Леонардо да Винчи, Рафаэля, Микеланджело, Тициана, а также об их вкладе в сокровищницу мировой художественной культуры.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Лев Дмитриевич Любимов

Скульптура и архитектура / Прочее / Культура и искусство
Как начать разбираться в архитектуре
Как начать разбираться в архитектуре

Книга написана по материалам лекционного цикла «Формулы культуры», прочитанного автором в московском Открытом клубе (2012–2013 гг.). Читатель найдет в ней основные сведения по истории зодчества и познакомится с нетривиальными фактами. Здесь архитектура рассматривается в контексте других видов искусства – преимущественно живописи и скульптуры. Много внимания уделено влиянию архитектуры на человека, ведь любое здание берет на себя задачу организовать наше жизненное пространство, способствует формированию чувства прекрасного и прививает представления об упорядоченности, системе, об общественных и личных ценностях, принципе группировки различных элементов, в том числе и социальных. То, что мы видим и воспринимаем, воздействует на наш характер, помогает определить, что хорошо, а что дурно. Планировка и взаимное расположение зданий в символическом виде повторяет устройство общества. В «доме-муравейнике» и люди муравьи, а в роскошном особняке человек ощущает себя владыкой мира. Являясь визуальным событием, здание становится формулой культуры, зримым выражением ее главного смысла. Анализ основных архитектурных концепций ведется в книге на материале истории искусства Древнего мира и Западной Европы.

Вера Владимировна Калмыкова

Скульптура и архитектура / Прочее / Культура и искусство
Безобразное барокко
Безобразное барокко

Как барокко может быть безобразным? Мы помним прекрасную музыку Вивальди и Баха. Разве она безобразна? А дворцы Растрелли? Какое же в них можно найти безобразие? А скульптуры Бернини? А картины Караваджо, величайшего итальянского художника эпохи барокко? Картины Рубенса, которые считаются одними из самых дорогих в истории живописи? Разве они безобразны? Так было не всегда. Еще меньше ста лет назад само понятие «барокко» было даже не стилем, а всего лишь пренебрежительной оценкой и показателем дурновкусия – отрицательной кличкой «непонятного» искусства.О том, как безобразное стало прекрасным, как развивался стиль барокко и какое влияние он оказал на мировое искусство, и расскажет новая книга Евгения Викторовича Жаринова, открывающая цикл подробных исследований разных эпох и стилей.

Евгений Викторович Жаринов

Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Культура и искусство

Похожие книги

Александровский дворец в Царском Селе. Люди и стены, 1796–1917
Александровский дворец в Царском Селе. Люди и стены, 1796–1917

В окрестностях Петербурга за 200 лет его имперской истории сформировалось настоящее созвездие императорских резиденций. Одни из них, например Петергоф, несмотря на колоссальные потери военных лет, продолжают блистать всеми красками. Другие, например Ропша, практически утрачены. Третьи находятся в тени своих блестящих соседей. К последним относится Александровский дворец Царского Села. Вместе с тем Александровский дворец занимает особое место среди пригородных императорских резиденций и в первую очередь потому, что на его стены лег отсвет трагической судьбы последней императорской семьи – семьи Николая II. Именно из этого дворца семью увезли рано утром 1 августа 1917 г. в Сибирь, откуда им не суждено было вернуться… Сегодня дворец живет новой жизнью. Действует постоянная экспозиция, рассказывающая о его истории и хозяевах. Осваивается музейное пространство второго этажа и подвала, реставрируются и открываются новые парадные залы… Множество людей, не являясь профессиональными искусствоведами или историками, прекрасно знают и любят Александровский дворец. Эта книга с ее бесчисленными подробностями и деталями обращена к ним.

Игорь Викторович Зимин

Скульптура и архитектура