Как мы принимаем решения

Печатание одной страницы всё ещё было кропотливым, трудоёмким, времязатратным процессом. Он также изнурял физически – подумайте о необходимости поднимать рамки, наполненные маленькими кусками свинца, о том, что нужно было приложить весь вес своего тела, чтобы провернуть гигантские винты станков (моторы тогда ещё не изобрели). Но в сравнении с рукописным процессом метод Гутенберга выглядел почти простым и мгновенным. Более того, можно было сделать любое количество одинаковых копий. Дверь в будущее была открыта.

На протяжении кажущихся бесконечными лет разработки Гутенбергом его продукта методом проб и ошибок у него не всегда были средства, необходимые для покупки материалов или безопасное место работы. Как и не было возможности работать в одиночестве; задачи были слишком тяжёлыми. Ему нужны были займы и помощники.

Так что он принял ключевое решение, которое одновременно помогло ему добиться прогресса, но сделало его уязвимым для судебных исков и подозрений: он решил работать тайно. Многие кредиторы никогда не видели, что он делал. Многие, кто фактически работал с ним, никогда не видели полной картины. Почему чернила должны быть именно такими? Неважно, просто смешивай так, как я говорю. Почему один вид бумаги подходит, а другой – нет? Неважно, просто делай её по моей формуле. Что ж, кредиторы, партнёры и работники по большей части недолго терпели такое отношение, и Гутенберг стал мишенью многих правовых споров.

Самый печальный из них произошел в 1455 году, в результате него Гутенберг потерял печатную мастерскую, бизнес в Майнце, где родилась «та самая» Библия. Ему пришлось занять денег, чтобы удержать на плаву магазин. Кредитор – Иоганн Фуст, давний партнёр, которого Гутенберг считал достойным доверия или как минимум терпеливым, – буквально потребовал вернуть кредит, вероятно, зная, что тот не сможет быть выплачен. Продукт работы Гутенберга изъяли в качестве частичного расчёта собственностью в связи с долгом. Фуст продолжил печатать Библии, но они так никогда и не стали столь же знамениты, как Библии Гутенберга, чьё имя не ассоциировалось с его собственной работой ещё долгое время после смерти. Заслуги первопечатника начали признавать в 1504 году благодаря профессору Майнцского университета.

Те из нас, кто любит книги, чтение и коммуникацию, легко могут увязнуть в мельчайших подробностях серьёзных изобретений Гутенберга, множестве деталей, которые должны были собраться вместе, чтобы в результате изменить мир. Итак, я на этом остановлюсь; в конце концов, моя книга о принятии решений, а не об изобретениях.

Но не могу не обратить внимание на главное достижение всех его решений – произведение искусства, которое сейчас мы называем «Библией Гутенберга». (Не Библией Фуста или Майнцской Библией.)

Гутенберг понимал, что изготовление «той» Библии, которой он занимался между 1450-м и 1455 годами, поможет Римской католической церкви в её стремлении к единству и централизованной власти. Победа была временной, так как протестантская реформация начиная с 1517 года подорвала это единство. Джон Мэн, которого я цитировал ранее, написал:

Это одна из величайших ироний в истории, что [Гутенберг] достиг прямой противоположности своим намерениям. Наконец-то преуспев, продемонстрировав поразительную гениальность и упорство, он потерял практически всё из-за своих партнёров и коллег, едва избежав бедности и забвения. И, подготовив одну из величайших христианских публикаций, он положил начало революции – Реформации, – которая навсегда разрушила христианское единство.

Одна из причин, по которым известные Девяносто пять тезисов Мартина Лютера – первый эпизод в войне, которая стала протестантской Реформацией, – получили известность так быстро, в том, что они были напечатаны, а не написаны от руки. Как указано в этой книге в главе о Мартине Лютере, первоначально он вложил их в личное письмо его духовнику в 1517 году. Но печатник, видимо, ощущая важность документа, распространил тезисы публично.