Как молоды мы были

Были детские шуры-муры…
Разве это были грехи?
Были рядом —
      коза и куры
и мальчишеские стихи.

Мчался вдаль паровоз коммуны.
Не догнал его красный конь.
Стать пришлось
      городским и умным
и в печи потушить огонь.

Шуры-муры в муру превратились.
Той березки над речкой нет.
Сатане мы сдались на милость.
Бесы прыгают в Интернет.

Нынче стих ничего не значит.
Все родимое обесценено.
Отчего же я снова плачу
над стихами Сергея Есенина?

Эстрадный тост

Мир эстрады, как прежде, неистов.
Только есть измененье в судьбе:
выбегают на сцену «артисты» —
аплодируют… сами себе!
Сколько в аплодисментах старанья!
Сколько в них любованья собой!
То ли просят они подаянья,
то ли власти хотят над толпой…

И когда побеждает бравада
этих странных, нелепых хлопков,
вспоминается наша эстрада
не таких уж далеких годов,
где рождалось само вдохновенье
под российский щемящий напев…
Сколько гениев было на сцене,
сколько было на ней королев!
Были розы на сцене и слезы, —
но в тогдашней нелегкой судьбе
не просил подаянья Утесов
и Вертинский не хлопал себе!

Нынче творческий труд обесценен,
и сомнителен весь хит-парад.
Ах, как хлопают бодро на сцене!
Ах, как искренне в зале молчат…

Люди знают дурную манеру
этих так называемых «звезд»,
разевающих рот под «фанеру»,
лишь себе посвящающих тост.

…Так давайте поднимем бокалы
за талантливость жестов и слов,
за овации строгого зала,
за достоинство честных певцов!

«Какой прогресс! Какие бренды!..»

Какой прогресс! Какие бренды!
Уже освоен интернет.
Стрижем с разрухи дивиденды,
но нет финансовых побед.
И нет уже былых стремлений
всех перегнать. Построить в срок.
И даже в сельских поселеньях земля
      уходит из-под ног…
Всё невысокого полета.
Все достоверней нищета.
Все криминальнее работа.
Все виртуальнее еда.
Уйдут добро и человечность,
а робот – он на все готов!
Страшит в искусстве бессердечность,
претит синтетика стихов.
Всепобеждающий компьютер —
сей микст химеры и наук,
всю землю русскую опутал,
как некий дьявольский паук.

…Но вся природа не убита.
Есть крохи малые земли,
где души детские открыты,
где всходы совести спасли.

Не все в стране хамелеоны,
и нежность теплится в сердцах,
и распускаются бутоны,
и завязь есть на огурцах.

Пока
      не каждый день – ненастье,
пока
      не все сожгли леса, —
осталась жизнь.
         Осталось счастье —
полить цветы,
         погладить пса.

Золотая ты моя, золотая

Мелодия